– О, не переживайте, – откликнулась она. – Я просто заглянула, чтобы узнать, нет ли у вас для меня каких-то дополнительных указаний. Я позвоню, когда выполню задание.
– Не стоит, – сказал он, когда она уже повернулась к дверям. – Просто принеси мне чип.
Соледад кивнула.
– Как угодно.
Вектор уставился ей в спину. Он не привык чувствовать облегчение, когда красивая женщина покидала его кабинет. Ощущение ему не понравилось.
* * *
Закрывая клинику, Идо заметил, что в открытой такерии напротив стало людно. Несколько секунд он стоял и прислушивался к веселым голосам, перекликавшимся поверх повторов лучших моментов последнего моторбольного состязания, когда уж оно там проходило.
Одна из официанток прокричала что-то бармену, тот проорал что-то в ответ. Из-за шума Идо не смог разобрать ни слова, но сидевшие в такерии люди громко расхохотались. Идо улыбнулся. Люди всегда и везде остаются людьми. Что бы ни случилось, они находили поводы для веселья, пусть даже короткого. От этой мысли ему стало легче на душе. Может, после того как он закончит копаться в Залемском мусоре, он купит пару тако, прежде чем браться за вторую свою работу.
* * *
Соледад проводила взглядом Идо, направившегося в сторону свалки. Значит, вот он, бывший муж Кирен. Она впервые видела его лично. И, если ей не померещилось, он шел почти что пружинящей походкой. Может быть, сегодня с ним произошло что-то почти хорошее. Приятная перемена – кажется, нормальным его состоянием был режим «истерзанного духа». Как бы там ни было, он ушел из дому по меньшей мере на час.
Соледад могла бы нанять дозорного, который прислал бы ей сообщение, как только Идо соберется домой, но тогда ей пришлось бы полагаться на стороннего человека, пусть и не посвященного в подробности дела. Чем меньше людей связаны с тобой и твоим заданием, тем меньше опасность, что очередной заказ обернется какой-нибудь неприятностью. Никогда не знаешь наверняка, кто и каким образом сможет вычислить и добраться до тебя.
* * *
Никто не заметил, как Соледад вышла из такерии. Выйдя из кабинета Вектора, она сместила механизированные части своего лица так, чтобы внешние углы ее глаз и губ опустились вниз, вокруг рта образовались заметные линии и обвислые щеки, выдающие наличие второго подбородка. Лицо любой пожилой женщины, которая всю свою жизнь пыталась быть полезной, зная, что в ответ она услышит лишь замечания, а не благодарности. Оно вобрало в себя множество разных женщин и выглядело знакомым ровно настолько, чтобы не вызывать сомнений, и достаточно незнакомым, чтобы не привлекать внимания.