Шейн сделал шаг к сцене, но потом отступил, его рука обвилась вокруг моей шеи, пальцы вонзились в волосы.
– У меня такой охренительный стояк из-за тебя, – прорычал он, подталкивая меня к неиспользовавшемуся черному громкоговорителю. Этот поцелуй не был мягким или нежным. Был таким же злым и жестоким, как слова, которые он распевал весь вечер. Полный страсти, ярости и нужды, похищая мое дыхание. Мое сердце забилось где-то в горле, как будто тоже стремилось к Шейну. Инстинктивно мои пальцы вонзились в его потную голову, прижимая ближе и осознавая, что под этой крышей не было ни одной женщины, которая не хотела бы оказаться на моем месте.
Закончив все так же внезапно, как и начал, янтарные глаза Шейна сверкнули золотом, отстраняясь и возвращаясь на сцену. Тем временем я цеплялась за черный динамик, доходивший мне до пояса, как за спасательную шлюпку. Мне было это чертовски нужно. Работая на Шейна, все это должно быть притворством. Прибыльная работа, чтобы вернуться к обучению и перевести отца в лучшую среду. Но в химии между нами не было ничего поддельного.
Жить с Шейном Хоторном было все равно что стоять на пути надвигающейся бури, набирающую силу и скорость. Меня уже охватила его неуемная энергия, а выхода не было видно. Либо я буду склоняться и раскачиваться, позволяя втянуть себя в вихрь Шейна. Либо я буду стоять на своем, упираясь пятками и надеяться, что не разорвусь надвое.
– Наслаждаешься представлением?
Голос Тревиса был неприятным отвлечением от наблюдения за Шейном.
– Вы здесь, чтобы проверить меня?
– Мне стоит? – отчеканил он в ответ.
Когда я не ответила, Тревис наклонил подбородок в сторону Шейна.
–Пока делаешь его счастливым, я выполняю свою часть. Эти шесть месяцев пройдут прежде, чем ты успеешь моргнуть.
И вот это произошло. Я вздрогнула, отшатнувшись не только от грубых слов, которые заставили меня почувствовать себя шлюхой, но и от напоминания, что мое время с Шейном ограничено, что все это просто средство для достижения цели.
Я сложила руки на груди.
– Буду иметь это ввиду.
Его ответ не был услышан из-за прогремевших аплодисментов, исходящих от тысяч поклонников «NothingbutTrouble», когда группа закончила петь последнюю песню и, прощаясь с аудиторией, покинула сцену.
Шейн похлопал Тревиса по плечу, но смотрел только на меня. Схватив меня за руку, он потащил меня в лабиринт проводов и оборудования за кулисами, сияя от гордости и пота, когда мы направились в его гримерку.
Практически спотыкаясь, пытаясь идти в одну ногу с Шейном, я проклинала Тревиса за изменение моего центра тяжести. Как только я начала устраиваться поудобнее с Шейном и наслаждаться своим местом рядом с ним, Тревис украл мой страховочный трос.