Когда дверь распахнулась, Мона, собрав все силы, подняла тяжелую деревяшку, замахнулась и, едва Кирилл вошел в комнату, изо всех сил обрушила удар ему на голову. Кирилл покачнулся. Мона выскочила из своего убежища и изо всех сил толкнула мужчину в спину. Кирилл попытался схватить руками воздух, не удержался на ногах и свалился на пол. Она выскочила из комнаты, захлопывая за собой дверь, и кинулась бежать по коридору того, что показалось ей средневековым замком.
Выбраться. Ей нужно как можно скорее отсюда выбраться. Бежала наугад, не имея ни малейшего представления о направлении. Мимоходом отмечала какие-то детали – замок был старым и нуждался в ремонте – коридор внезапно закончился огромным холлом и лестницей, вроде той, по которой сбегала Скарлетт в «Унесенных ветром», любимом папином фильме.
Когда Мона была маленькой, ей тоже хотелось иметь такое же платье и так же спускаться по лестнице, чтобы на нее все смотрели с восхищением. Но папа был поклонником всего современного, и в их умном доме даже речь не шла о такой лестнице. Дом вообще был одноэтажным, с тщательно закрывающимися на замок дверьми, чтобы ребенок не лез куда не нужно. Девушка кинулась по ступенькам вниз и едва не упала – вовремя успела заметить, что лестница зияет дырами. Серая, мраморная, казалось, что она разрушалась в течение последних двухсот лет. Весь замок выглядел заброшенным и словно ненастоящим.
Оглядываясь и прислушиваясь, Мона сбросила темп, чтобы не угодить в одну из ям. Одна ступенька проломилась прямо под ее ногой. Ей снова захотелось плакать и орать от ужаса, она словно шла по минному полю.
До конца лестницы ей удалось добраться в относительной целости и сохранности – лишь один раз она подвернула ногу, но успела ухватиться за перила и устоять.
Первый этаж выглядел так же, как и весь особняк – некогда богатое убранство, утратившее глянец под натиском времени. Грязный серый мраморный пол в тон лестнице. Огромные оконные проемы, зияющие пустотой – стекол в них не было. В давние времена на стенах висели портреты, но сейчас на их месте остались лишь осиротевшие ниши. На потолке висела огромная хрустальная люстра, покрытая пылью и паутиной. По холлу гулял злой ветер, закидывая в голые оконные проемы горстями дождь и пожелтевшие листья, отжившие свое.
Мона бросилась к массивной входной двери, к которой в былые времена наверняка прилагался мажордом, толкнула ее – дверь оказалась закрыта. Она налегла на нее всем телом в тщетной попытке распахнуть, но дверь не поддалась. Оглянувшись по сторонам, остановила выбор на ближайшей к ней оконной раме. Обмотав руку бомбером, она выбила остатки ощетинившегося стекла и в освободившееся пространство вынырнула на улицу. Не устояла и все-таки упала, подвернув ногу. Лежа на некогда вымощенной кирпичом террасе, она оглянулась – вокруг разрушенные временем подъездные дорожки и заросший парк. Парк! Прекрасно. Вот ее шанс на спасение. Ей надо там спрятаться от психа.