Алексей не сдержал улыбки и просто усмехнулся. Он позволил себе недолгий отдых, и присел на плетёное кресло, стоявшее на широком балконе хозяйской спальни.
— Как я мог, Мария? Вас совершенно невозможно забыть, — ответил молодой человек и потянулся, расправляя плечи.
Затем вновь быстро приложил телефон к уху, не желая пропустить слова пожилой дамы.
— Как вы, мой друг? Как вы спите? Как едите? Успокойте же меня скорее! — возмутилась госпожа Зельберг.
— Благодаря вашей заботе, я в полном порядке, Мария. Вам не о чем волноваться.
— Ах, вы больше не скитаетесь по улицам нашей полной соблазнов столицы, и моё сердце немного успокоилось. Но, я не стану так легко верить вам на слово! Приглашаю вас скомпрометировать пожилую даму и угоститься чашечкой коньяку, когда у вас выдастся свободная минутка…
Громов покачал головой и вздохнул:
— Только чай, дорогая Мария.
И ничего крепче, про себя продолжил Алексей. Никогда ничего крепче. Он попрощался с актрисой, и устало откинулся на высокую спинку. Молодой человек поглядел на мобильник в своей руке. Словно в тот самый день, полгода назад. Тогда он смотрел на родную улыбку, и слушал мелодию, ту самую, которую жена сама установила на его телефон, желая, чтобы он всегда знал, что звонила именно она.
Громов считал это лишним, поскольку каким-то невероятным образом, не глядя, определял, что это была именно Дарья. Но она не верила, отобрала мобильник и решила по-своему. Алексей помнил её слова в тот день, и улыбался, слушая, как жена ворчала. Он только сменился с дежурства. Два выезда за сутки, был измотан как чёрт, но обещал…
Алексей прикрыл глаза. Здесь, в тени, было замечательно тихо и ничто не мешало ему в тысячный раз прокручивать в голове те события. Пытал ли он себя? Верно, но словно пытался ухватиться хоть за что-нибудь, что позволило хотя бы одну ночь заснуть спокойно.
Тогда была пятница, тридцать первое декабря. Такое невозможно забыть. Снег кружился мягкими хлопьями, укрывая город. Витрины переливались разноцветными огнями, заманивали детвору наряженные ёлки, и в самом воздухе витало чёртово волшебство! Так и было…
Следующее дежурство только третьего. Неужели повезло? Он сам себе не верил. За последние четыре года это был первый Новый год, который Громов встречал не на работе. Дарья прилетала из Питера, заканчивала с очередным репортажем. Её самолёт приземлился ещё два часа назад, и она уже в третий раз звонила, нетерпеливо интересуясь, где его носило.
Алексей остановился перед огромной ёлкой, установленной на площади, и посмотрел вверх. Перед его глазами, улыбаясь нарисованной улыбкой, мирно покачивался бумажный ангел. Бедняга был подхвачен порывом морозного ветра, и сорван с пушистой ветки. Громов поймал игрушку, не давая упасть в потемневший, истоптанный сотнями ботинок снег. Возвращая украшение на место, мужчина услышал голос, раздавшийся позади него.