Охотник оценивающе посмотрел на шею Хьюго, занес меч – и замер с высоко занесенным клинком, не способный завершить удар, потому что его руку схватили. Артистическая челюсть Запана отвисла от удивления, когда Алита вырвала Дамасский клинок и швырнула его прочь.
Девушка подкатила к Хьюго, опустилась на колени, хотела заговорить – а потом, глядя с ужасом и недоверием, застыла.
* * *
Хьюго приподнялся, чтобы проследить за ее взглядом. Детекторы движения на улице зарегистрировали присутствие более двух человек и активировали экран на здании против собора. Так Завод сообщал людям последние новости и заботился о том, чтобы они знали буквально все.
Свежие ночные новости показывали лицо Хьюго в отличном разрешении, огромное и впечатляющее – не перепутаешь и не пропустишь. Столь же ясной была и бегущая строка под ним:
Номер 9107/9107/Хьюго – обвиняется во взломе и убийстве – награда 30 000 кредитов.
За его голову уже объявлена награда.
На мгновение Хьюго пожалел о том, что Алита успела схватить Запана за руку. Хотя тогда этот ублюдок стал бы богаче на тридцать тысяч.
* * *
– Похоже, твой Хьюго не был до конца честен с тобой, – с притворной озабоченностью произнес Запан и рассмеялся.
Для Алиты голос Запана будто доносился издалека, неразборчивый и невнятный. Она посмотрела на Хьюго.
– Это правда? – прошептала она.
– Это… ну, ты не понимаешь…
Алита застонала и ударила кулаком в стену рядом с головой Хьюго. Посыпалась кирпичная крошка.
– Я никогда никого не убивал! – чуть не плача, выдохнул Хьюго. – Мы только взламывали… снимали части. Обездвиживали киборгов и разбирали их. Но это все. Мы никогда…
Он умолк, отвернулся.
– Мне нужны были деньги на Залем. Но я хотел бросить. Как раз пытался бросить, когда…
Хьюго снова умолк и посмотрел в глаза Алите.
– Прости, – прошептал он.
* * *
«Миссия окончена», – подбирая меч, с торжеством подумал Запан.
Лучше того – одним ударом сразу обеих пташек. Теперь в ничтожестве и отчаянии не только Хьюго, но и девчонка. Простая, жестокая и быстрая казнь хороша, когда дело в заработке, однако, если добавляется личный мотив, нет ничего слаще, чем опустошить душу врага. В любом случае, преступники должны мучиться как можно больше, дело воина-охотника – выдать мучения на-гора. А Запан умеет это делать, как никто.
– Отойди и позволь мне выполнить работу, – высокомерно приказал он Алите.
И его тут же пронизала боль, он ударился обо что-то холодное и твердое, захрустел ломающийся о его спину кирпич. Алита подняла Запана, прижала к стене, сдавила глотку предплечьем, а вокруг выпрямленной, отведенной назад другой руки пульсировало, вращалось голубое сияние, гало неземного огня.