Но нет, мой муж смолчал. Едва мы выехали за ворота церкви, он спросил, где мой багаж.
Я махнула рукой в сторону знакомой "кареты".
В утренней тишине скрип зубов был слышен достаточно чётко.
-Доброе утро, ворчун!- радостно поприветствовала я возницу. Он уже лет десять как возил меня, мы неплохо ладили. Как и все гномы он был приземист, бородат и питал большую слабость к деньгам. Прозвище ворчун пристало к нему моментально. Дело в том, что он был немой. Но как же талантливо он демонстрировал все свои оттенки недовольства! Даже слепой заметил бы. Правая половина головы его, как и бороды, была седая. Вторая- черная, как уголь.
Мы ехали в тишине. Кирилл то и дело посматривал то на меня, то на бричку. И зря он хмурится! Ехала она почти беззвучно, была лёгкой, быстрой и надёжной. И лишнего внимания не привлекала.
Ехали мы по восточному тракту. Прямо перед нами выплывало в небо солнце. Спросить о завтраке я не решалась, хоть и проголодалась довольно давно. Наконец мой возница съехал с дороги, остановился. Подъехали к нему поближе и мы. Я-то догадалась в чем дело. Кирилл же, хмурять, оглядел колёса.
-В чем дело? Что-то не в порядке? Для привала ещё рано.
-Господин Кирилл, может мы перекусим здесь? Ворчун устал, ему нужен небольшой отдых.
- Обращайся лучше ко мне по имени. Лиза, а разве ты взяла с собой еду? Тут километрах в десяти отсюда можно нормально поесть, горячего.
С вочуном спорить бесполезно. Раз уж он решил что-то, проще верблюду сквозь игольное ушко пройти, чем его переубедить. Значит работаем с мужем. Первое впечатление конечно провалено в пух и прах, но может позже он сможет оценить меня. Я ж хорошая. И даже симпатичная.
-Кирилл,- я постаралась тепло улыбнуться,- прошу тебя, давай все же перекусим здесь. Я тоже устала. Ты картошечку любишь? С жареной курицей? У меня и грибочки соленые есть. Или может пирог? Он горячий ещё, с рыбой?
По мере того, как я говорила, он взирал на меня со всё большим удивлением. Улыбнулся, вон, даже. Смеётся? Мда уж, в дорожном трактире устриц не требую, ни служанок, ни нянюшек. Да и горьких слёз в связи со свадьбой не лью. Непорядок.
А ведь это он ещё не видел, как я зайчиков разделываю! Так, стоп. У аристократов это не ценится, нужно бы мне поженственнее быть, помягче, попроще. Или наоборот, позагадочнее? Эх, не дружу я с ужимками. Пробовали, знаем. Мне лет пятнадцать было, я хотела папиных компаньонов очаровать. Ржали они тогда долго. А с хорошим настроением и нужный контракт подписали. Только больше я так не делала.
-Ладно, давай свою картошечку,- всё с той же улыбкой позволил мне Кир. Столик соорудила я быстро. Опыт он такой! Чему я только не научилась, разъезжая с отцом. И худо- бедно из лука стрелять, и огонь развести, и животное разделать, на стол накрыть, контракт написать, подсчитать прибыль и убытки, за лошадьми присмотреть. Мой горячо любимый батюшка был очень необычным дворянином. Получив бедные земли с поголовно пьющими мужиками и измождёнными бесконечными родами женщинами, он, вопреки традициям ничегонеделания, занялся торговлей. Затем ввел ряд правил, наказаний и поощрений. Теперь же, спустя тридцать лет, наши деревни процветали. Мы докупили новые земли, были богаты. Правда, и вход в приличное общество был не то, чтобы закрыт, но нас обоих там чурались.