.
С блокнотом и чашкой шоколада в руке, я зашла в дом, когда Паркер уехал. Меня трясло, несмотря на то, что в доме было тепло. Почему я вообще думала о Хайдене? Мы теперь даже не друзья. И, кроме того, если верить Фиби, его привлекают сломленные и потерянные люди.
И это мне не льстило.
Мне не нужна была его помощь в контроле над моим прикосновением. Мне нужно было, чтобы он верил, что его отец повинен в аварии. Но что до всего остального: чем мы делились, о том, что не касалось моего прикосновения или аварии? Его дружба, то, как он мог разговорить меня на любую тему? Или то, как он смотрел на меня, то, как я чувствовала себя рядом с ним?
Останавливаясь в холле, я хотела пнуть себя. Мне было не нужно все это за прошедшие два года.
И, уж точно, мне это было не нужно сейчас. Что мне нужно было, так это забыть о Хайдене, потому что сейчас не он был важен. А тот, кто устроил аварию.
Чем больше я думала об этом, тем больше недоумевала, кому настолько нужна была Оливия, чтобы убить за нее. И — не будем забывать об этом — убить и меня тоже? Когда я была просто подростком. А может они планировали стереть и мой мозг тоже… все воспоминания об Оливии, но, когда она меня вернула с новым «даром», они поменяли свои планы. Наверное, они хотели посмотреть, на что я способна, как я справлюсь с этим сама.
Я просто не могла понять, для чего все это.
Засунув блокнот под руку, я потерла виски. Эх. Недостаток сна в сочетании с тяжелыми мыслями вызвал у меня головную боль.
Я пошла на кухню помыть чашку и обнаружила там Кромвела за столом, вокруг него лежало несколько газет. Я не успела быстро уйти, прежде чем он поднял на меня взгляд.
— Привет, Эмбер.
— Привет, — я помыла чашку в раковине, ощущая его тяжелый взгляд на своей спине. У меня ушли все силы не наброситься на него с обвинениями. Когда я обернулась, Кромвел откинулся в кресле.
— Можно задать вопрос?
Он кивнул.
— Можешь задавать любые вопросы.
— Возможно ли, что мои родители знали о даре Оливии? Прежде, чем она начала его использовать активно?
Кромвел взглянул на одну из газет.
— Возможно, особенно, если Оливия была не первой одаренной в семье.
— Вы говорите о том, что у кого-то тоже был дар? Нашей семье?
— Не доказано, что дар передается по наследству, но есть семьи, в которых есть больше, чем один одаренный. Как Фиби и Паркер.
— Не может быть, — пробормотала я. — Мама с папой были очень скучными и обыкновенными.
— Может и не твои родители, а пращуры, или дядя с тетей, или кузены?
Вся моя семья была скучной.
— Нет. Не думаю.
— Признаюсь, что заглянул в твое семейное древо, когда мы привезли тебя сюда. В основном ради собственного любопытства.