И тут я поняла. Тот день, когда воспоминания Адама стерли, его пустой взгляд такой до боли знакомый. Этот взгляд словно ударил меня под дых, даже хуже того. Меня охватило оцепенение.
— Эмбер, мне жаль.
Я откатилась подальше от него по кровати, а Хайден потянулся ко мне.
— Нет. — Я подняла руку, чтобы удержать его на расстоянии. Моя рука дрожала. — Мне нужна минута.
Хайден не стал настаивать, но все еще пристально на меня смотрел.
— Это можно исправить? Моей маме можно вернуть ее воспоминания? Кто-то может… исправить все?
— Нет.
— Ну, конечно, нет, — прошептала я. Мой мозг все еще судорожно работал, пытаясь осознать все это. Мой отец погиб. Мамины воспоминания были стерты. Я была самым настоящим фриком. И все, потому что у Оливии был дар?
Ярость, сладкая и горячая, накрыла меня с головой. На мгновение я возненавидела Оливию за то, что она не могла контролировать дар. Также быстро пришло чувство вины, но оно не затмило тупую боль от свежей раны. Как и не остановило прилив облегчения.
Я запустила дрожащие руки в свои кудри, откидывая их назад.
— Я всегда думала, что она ненавидит меня, винит меня в аварии. И я ненавидела ее за это, ненавидела за то, что она притворялась, что я мертва, когда она была мне так нужна. А все это время она ничего не могла с этим поделать. Почему никто из вас не сказал мне?
Хайден сел рядом со мной, плечом к плечу, ногой к ноге. На его челюсти дергалась мышца.
— Нет достаточных причин для того, чтобы не говорить тебе.
Звук, который вырвался из меня, был приглушенным.
— Почему? Все это лишь из-за того, что может делать Оливия? — Мои руки упали на колени, и я уставилась на них. — Они разрушили мою семью. И ради чего? Ради дара… дара, что превращает людей в мрачных жнецов?
Он взял меня за запястья и прижал мои руки к своей груди, туда, где билось под свитером его сердце.
— Ничто из этого не твоя вина и не вина Оливии. Ты не могла знать, что сделали с твоей мамой.
Мне в голову пришла другая мысль и я вся заледенела.
— Думаешь… думаешь, они хотели, чтобы и я умерла? И мама? Что… что если они все еще хотят нас убить? Все эти штуки в шкафчике…
— Нет. Даже не думай об этом, — сказал он.
Наши глаза встретились на один удар сердца, и я отстранилась.
— Курт может стирать память. Как много других с таким даром?
— Мы не знаем, сколько людей обладают одним и тем же даром. Мы лишь примерно представляем о том, сколько одаренных родилось за последние пару лет, благодаря дару Лиз, но мы не знаем, что они могут делать до тех пор, пока не начнем наблюдать за ними.
Я сделала глубокий вздох, но воздух словно застрял в легких. Я упала на спину и уставилась на темный потолок.