– Если я дам тебе денег, сможет добраться до Эрмосильо самостоятельно?
– Не знаю.
Я задумался. Не везти же парня с собой. Из раздумий меня вывел Рауль.
– Раз уж мы своё задание выполнили, давайте я его отвезу. До Эрмосильо на машине ехать всего часов двенадцать.
– Спасибо, Рауль. Проследи, чтобы его нормально приняли, и оставь этой тётке деньжат.
Я не поскупился, выдал одну из пачек из моей 5-миллионной наличности, потревожив. Доллар в Мексике тоже был ходовой валютой, но в случае чего баксы можно было обменять и на песо. Во всяком случае, за ближайшее будущее парня я был спокоен.
– Можешь взять вашу машину, а мы отправимся в Сан-Диего и дальше в Вегас на автомобиле Хименеса. Счастливого пути!
А у меня в борделе оставалось ещё одно дело, в котором переводчик не требовался. Подойдя к сидевшему на полу всё в той же позе хозяину заведению, я без замаха так влепил ему ногой промеж ног, что тот, икнув, просто завалился набок без признаков жизни. Теперь, когда его мошонка наливается синевой, о половой жизни ему точно придётся забыть, возможно, до конца своих дней. А нечего детей под всяких извращенцев подкладывать!
– Садись за руль, – кивнул я Пабло, плюхаясь на переднее пассажирское сиденье. – Кому-то что-то нужно забрать на базе? Нет? Тогда едем в Сан-Диего.
– Так что, Лаврентий, чем порадуешь?
Иосиф Виссарионович пыхнул трубкой, и его покрытое оспинами лицо на несколько мгновений исчезло за дымовой завесой.
«Не бережёт себя Коба, – подумал Берия, открывая лежавшую перед ним отделанную тонкой светло-коричневой кожей папку. – Сколько уже врачи ему говорили, чтобы отказался от курения – а воз и ныне там. Да ещё и война не прошла бесследно, немало сил отняла… Впрочем, для своих лет Сосо пока выглядит неплохо, похоже, и роковой 53-й переживёт».
Отец народов в это же время с прищуром поглядывал на сидевшего в глубоком кресле сбоку от его рабочего стола министра внутренних дел. Его глаза за круглыми стёклами пенсне казались непроницаемыми. Такими же они были, когда в рамках послевоенной реформы органов власти Сталин, только что выбранный Первым секретарём ЦК КПСС, объявил, что назначает Председателем Совета Министров СССР товарища Косыгина. Молодого, 45-летнего политика, о котором, в общем-то, положительно отзывался в своих показаниях Ефим Сорокин. Поэтому Коба и пригляделся к Алексею Николаевичу повнимательнее, и понял, что человек действительно толковый. Впрочем, бестолковый вряд ли получил бы пост послевоенного министра финансов, из кресла которого Косыгин и пересел руководить Советом Министров.