– Обычно, чтобы стать членом клуба, кандидат ждёт своей очереди несколько лет. Но мистер Джон Эдгар Гувер, которого вы все прекрасно знаете, – директор ФБР чуть привстал и слегка кивнул, – поручился за нашего гостя. Мы поговорили с председателем Богемского клуба Фредди Роучем, – теперь уже приподнялся немолодой мужчина с брюшком, сидевший в центре того же стола, – и он тоже меня поддержал. Итак, мистер Бёрд, как вы смотрите на то, чтобы стать членом Богемского клуба?
Вот это фокус! У меня аж в горле пересохло от столь неожиданного предложения, и я, прежде чем ответить, сделал большой глоток минеральной воды «Gerolsteiner».
– Признаться, вы сумели меня удивить, мистер Президент. В ином случае я бы сказал, что мне нужно подумать, но в этой ситуации, как я понимаю, ответ должен последовать немедленно. Было бы странным, откажись я от вашего предложения, поэтому я его с благодарностью принимаю.
– Великолепно! Тогда предлагаю выпить за нового члена клуба, которому этим вечером предстоит пройти посвящение.
Опа, ещё и посвящение! Интересно, в чём оно заключается? Надеюсь, мне не придётся прыгать голышом через костёр или совокупляться с животными?
– Джон, это вы всё подстроили? – повернулся я к Гуверу, который уже вовсю уплетал телячью отбивную.
– Что именно? Ах, ваше избрание в члены клуба? Ну, скажем так, приложил к этому руку. А вы что, не рады?
– Хм, ну вообще-то рад, наверное, просто пока не могу прийти в себя… Вы мне лучше объясните, что из себя представляет обряд посвящения?
– Не могу пока ничего сказать, это секрет. Вечером сами всё узнаете.
Таинство посвящения проводилось у подножия 12-метровой статуи совы. К 9 вечера, обступив по бокам искусственное озеро, здесь собралось всё население лагеря, за исключением гостей, которым сие видеть было неположено. У постамента изваяния – я и председатель Богемского клуба, оба облачены в какие-то чёрные балахоны с капюшонами. Не иначе, подумал я, что-то типа масонского ритуала, только вот меча или даже шпаги не видно. Конкретно секта, мать их, и во что это я умудрился вляпаться…
По четырём углам площадки горели факелы, их света хватало, чтобы зрители видели происходящее на этом возвышении.
Роуч повернулся к публике и поднял вверх руки, словно собираясь проповедовать.
– Соратники! Сегодня в нашем клубе на одного члена станет больше.
«Вот уж точно, как есть член» – подумал я, мысленно переведя английское слово «member» на русский и вспомнив, что клуб чисто мужской.
– Мы уверены, что сей муж будет достоин высокого звания члена нашего клуба, но всё же обязаны задать соискателю вопрос, – Роуч повернулся ко мне, откинув с головы капюшон. – Брат, готов ли ты служить верой и правдой своим новым товарищам? Готов ли помочь им, если они тебя об этом попросят? Готов ли пожертвовать своей жизнью во имя тех, кто стоит здесь сегодня и молится за тебя?