Где наша не пропадала (Дудин) - страница 26

Кукушкин позавидовал этим рукам и запомнил их навсегда. Он невольно взглянул на свои еще небольшие ладони; они были тоже в ссадинах и шрамах, в земле и смоле, в твердых подушках мозолей от топорища, косы и плуга.

После смерти дяди Саши он остался единственным мужиком в семье тети Поли и старался по хозяйству изо всех сил. Ни о каком ученье, по его мнению, теперь и думать не приходилось. Иначе думала тетя Поля.

Она выпросила в лесничестве пустырь для покоса. Они вдвоем за один день выкосили его и высушили сено. Целый воз этого сена свезла тетя Поля в город и продала. На вырученные деньги купила Кукушкину пальто, штаны и ботинки.

— Теперь тебе есть в чем людям на стороне показаться.

Наступила осень. Кукушкин получил из клюкинской школы известие, что он зачислен учеником пятого класса, что ему дается стипендия в размере десяти рублей в месяц и место в общежитии при школе.

И вот он собирается в дорогу. Дает ему тетя Поля одеяло и подушку из своего девичьего приданого, кладет в отцовский сундучок, крест-накрест обитый железом, две смены белья, полотенце и чистую сатиновую рубашку. Кукушкин укладывает сочинения Некрасова, берет в руки глобус, раздумывая, взять его или оставить. Глобус начинает медленно поворачиваться. Он оставляет глобус дома.

Тетя Поля провожает его за деревню на михалковскую дорогу. Обнимает его, плача целует:

— Не забывай нас.

Чтобы не заплакать, Кукушкин решительно поворачивается и идет не оглядываясь. Из низких, застлавших все небо туч, сеет медленный нудный дождь. Кукушкин идет мимо изгороди. На жерди в трех шагах от него сидит ворона. Она провожает Кукушкина недобрым косым взглядом.

У каждого человека есть свой колобок. Рано или поздно он все равно выкатывается за порог и по тропинкам, по дорожкам, через реки и леса выводит человека в большой мир; и тут он оставляет свой колобок и начинает искать дорогу сам.

Есть у колобка святое правило: никогда не возвращаться. Так уж он устроен, этот колобок.

Кукушкин пошел за ним не оглядываясь.

Он шел по лесным дорожкам, вдоль посадов, мокрых притихших деревень с одинокими, поскрипывающими на ветру журавлями; иногда он присаживался на завалинку; из окна выглядывала сердобольная баба, похожая на тетю Полю, он просил у нее воды, баба выносила ковшик, Кукушкин пил, сердобольная баба спрашивала:

— Куда ты, родимый, в такую непогодь путь держишь?

— Учиться! — отвечал Кукушкин и шел за своим колобком.

Колобок, как многими проверено, ждать не умеет.

А время было такое, что много людей поднимались с насиженных мест и шли за своими колобками. Множество дорожек сливалось в одну. По большой дороге идти было не легче, а веселей, потому что на миру и смерть красна.