А я взглянув на образующую тупой угол, голову этого трусливого висельника, тоже засмеялась. Подумав, что Андрей как всегда прав и голова на шее этого мужчины, как впрочем, и сама шея на плечах его, держится некрепко и все время клонится на бок и маленько вперед, вроде как кивая кому-то или кланяясь.
Не могу сказать точно сколько вот так мы шли… я, Андрей и все остальные самоубийцы… день, месяц, год… а может уже и десятилетие… столетие… Однако дверь заветная, вожделенная, такая для нас всех страстная не желала появляться… проверяя, испытывая нас или просто над нами издеваясь, надсмехаясь.
В коридоре царила все та же предвечерняя серость, продолжало пахнуть гниющей древесиной, со стен осыпалась побелка, оголяя внутренности разваливающихся саманных стен- как растолковал Андрей.
Иногда осыпалась не просто побелка, а вывались целые куски глины, перемешанные с остатками камыша. Я глядела на такие куски, видела сухие волокна трав и вспоминала природу Земли, вспоминала море на которое ездила вместе… вместе с бывшим отдыхать. Вспоминала ночи, под высоким, черным небом полным далеких, чужих и как казалось мертвых планет и звезд, таких далеких… далеких… впрочем ярких, без сомнения, мерцающих своим живым, холодным светом. Вспоминалось мне море… черное… черное такое же как и небо… озаряемое хрустальной полоской лунного сияния и выкатывающиеся на песочный берег пенистые, с косматыми серебристыми кудрями, волны. Вспоминала я жар костра и огненные капли, танцующие в пламени.
Словом я вспоминала те прекрасные мгновения жизни прожитые мною когда-то… Вспоминала, тосковала, плакала, утирая слезы и воду стекающую с мокрых щек… понимая, что на самом деле я прокакала, спустила в унитаз свою жизнь, быть может, дарованную мне только один раз.
Коридор всегда был ровным, он никогда не поворачивал, не заканчивался, однако временами мне казалось, что мы движемся по кругу, по окружности. Я спрашивала Андрея, не замечает ли он того, что мы идем по кругу, но он широко улыбался своей располагающей улыбкой, и, покачивая головой, отвечал, что это мне, просто, кажется.
Но чем дольше мы шли, тем все чаще и чаще я приходила к мысли, что мы однозначно ходим по окружности, хотя и по очень большой, потому как лица самоубийц двигающихся мне навстречу никогда не повторялись и я их прежде не видела. А может… может просто из этой массы лиц я не могла выхватить тех, кто проходил мимо меня раньше. Ведь все безумцы похожи друг на друга: с выпученными глазами, вывернутыми головами, распухшие, мокрые или обливающиеся кровью… Мало было там тех каковых или одеждой, или чем иным можно было выделить из этого однородного месива.