— Санаторий, одним словом… — пробовал шутить боец, но закашлялся и еле удержался в седле.
— Ты сиди… Санаторий! Увидишь, какой тут санаторий.
Опанас Гаврилович не мог скрыть своего недовольства. У них здесь целый гарнизон, можно сказать, создан. Партизанский отряд разворачивается вовсю, а эти, наверное, подумали совсем иначе.
— Сидим, думаешь, сложа руки?.. — продолжал ворчать старик. — Как бы не так… Здесь действовать по-настоящему собираются. А ты, санаторий.
— Да я, отец…
— Молчи, молчи… — уже спокойней приказал Опанас Гаврилович и, чтобы сменить тему разговора, похвалил коня. — Ишь, дорогу изучил! Чувствует животина, где его дом.
В лагере Опанас Гаврилович определил своих новых знакомых в землянку. Дал распоряжение о продуктах.
— Кормить без спешки. Немножечко, а то после голодовки и от доброго хлебосольства можно протянуть ноги.
Перед командиром и Шерали партизанский интендант извинился:
— Не стал к вам тащить ребят… Ветерком чуть не сдуло с коня. Вы уж сами пойдите к ним, там побеседуете.
— Поговори, комиссар, — предложил Степан Иванович. — Познакомься… Кем мы еще располагаем.
Сейчас вот и решил Шерали поближе познакомиться с новыми бойцами.
Войдя в блиндаж, который в шутку называли «рестораном», он увидел в тесном кольце партизан «новеньких». Тут же хлопотала тетушка Матрена, сгорбившаяся после трагической гибели внука; она убирала со столов посуду, приводя «ресторан» в порядок.
Первым делом комиссар поздоровался с ней:
— Здравствуйте мать. Помогают вам ребята, не устаете?
— Не устала я. В труде выросла. А ребята помогают. На них не обижаюсь.
Старуха глядела печальными глазами на комиссара, такого внимательного и заботливого. Ведь у него тоже большое горе, а держится.
Только утром она слышала, как Бахтияр приставал к отцу с одним и тем же вопросом:
— Когда же мама приедет?
— Скоро… Очень скоро, Бахтияр, — успокаивал Шерали малыша, отводя глаза в сторону.
— А какие игрушки она привезет? — допытывался сын. — Заводную машину привезет? Да, папа?
Рука у Шерали задрожала, когда он стал гладить голову малыша.
— Привезет… Обязательно…
Тетя Матрена поспешила скрыться в кухне, чтобы никто не мог увидеть ее слез, услышать приглушенных рыданий.
Вот и сейчас комиссар бодр и весел, расспрашивает о делах.
Бойцы молча стояли, слушая разговор комиссара с поварихой.
— Садитесь, садитесь, товарищи… — предложил Шерали. — Эге, да я вижу, в нашем полку прибыло?
Партизаны потеснились, уступая Султанову место. Он уселся и оглядел всех. Взгляд его невольно задержался на одном из «новеньких».
— Откуда вы, товарищ?