Жизнь в «Маленьком гарнизоне» шла своим чередом — напряженная, трудная жизнь. Минеры мастерили самодельные мины, ограждали подходы к расположению отряда.
Переодетые в крестьянскую одежду, разведчики бродили, словно по своим мужицким делам, в селах.
После таких посещений находили трупы полицаев, ненавистных народу. Пополнялись «склады» Опанаса Гавриловича новыми запасами продовольствия.
Вчера вернулся из «похода» Сотников, Он не спеша снял грязную рваную шапку. Отбросив ее в сторону, партизан глубоко вздохнул.
— Воздух-то какой чистый! Красотища! Ну и живете вы, черти, как на курорте!
Сам он отсутствовал всего три дня. Медлительность, с которой Сотников освобождался из «маскарадного костюма», его показное спокойствие сразу же заинтриговали окружающих.
— Ну, что там?
— Как дела? Как сходил?
Сотников, довольный общим вниманием, будто не слышал этих вопросов и продолжал, но выражению одного из бойцов, «гнуть свою линию про воздух».
— Вы понимаете, черти, что дышите чистым, советским воздухом? Цените ли это?..
Когда пожилой колхозник, махнув рукой, хотел отойти от Сотникова, тот понял, что больше не стоит томить товарищей.
— Знал кто-нибудь из вас в Хохловке заведующего чайной?
— Петро? Красный такой…
— Вечно под хмельком.
— Говорил, иначе нельзя, работа такая.
Сотников одобрительно кивнул головой:
— Он самый. Петро. Знаменитость хохловская.
Осмотрев присутствующих, Сотников спросил:
— А знаете, кем он был до вчерашнего дня? Не знаете. Полицаем был.
— Вот сволочь…
— Продался гадина…
Сотников, не слушая откровенных реплик, продолжал:
— Был полицаем. Да. И успел натворить…
— Был? — спросил пожилой колхозник. — Что ж, ты его перевоспитал?
— Пришлось… перевоспитать, — серьезно согласился Сотников и под одобрительный гул заключил: — Топором… по затылку.
Довольный произведенным эффектом, Сотников выбирался из «окружения», шел докладывать командиру. Правда, не по уставу получалось. Но разве мог он удержаться и не сообщить вначале друзьям о «проделанной работе», а потом уже докладывать?
А сегодня два на вид придурковатых мужичка сгружали с телеги мешки.
Опанас Гаврилович, дотошный интендант, вписывал в графу «прихода» добытые продукты.