Санинструкторами в танковых частях были в основном мужчины, а тут вдруг - девчонка!
Получив письмо от Нины Яковлевны Вишневской, сразу собираюсь в дорогу.
Нас в купе трое. Чай. А за чаем, как это водится, разговор.
- Оно бы надо к чаю чего-нибудь сообразить, да нельзя. Врачи запретили. С сердцем плохо... Физических нагрузок, говорят, мало. Нервных больше, чем надо, а физических не хватает.
- Меня тоже недавно прихватило. Хорошо, дача есть. Кто чем спасается. Один бегает по утрам, другой гири таскает, а я - дачей...
- Дочка у меня врач... Невропатолог. Говорит: люди мало сегодня улыбаются, мало радуются. А без этого, оказывается, организму нашему вредно. Нельзя...
- Все некогда... Бежим куда-то... А после войны, когда помоложе были: ничего нет, сахар не всегда для чая имели, а соберемся - весело. Часто собирались. Песни пели... А теперь даже молодые редко, чтобы компанией, вместе...
Запоминаю: Николай Борисович - тот, кто жалуется на сердце. Второй Кочетков: "Меня по фамилии зовут. Родители учудили - сестру Электрикой назвали, младшего брата Рубином, а меня - Мир. Мир Калистратович... Спасибо, что Приемником не нарекли... Но такое время было, что технику боготворили. Теперь уже космические корабли делаем, а не приемники, но в моде другие имена: Ксеня, Наталья, Евдокия..."
Оба воевали - орденские колодки на пиджаках.
- Молодежь не понимает тех трудностей...
- Понимает... Это мы зря на них.
- Нет, они не хотят понимать, потому что мы им легкую жизнь устроили. Сами хватили шилом патоки, а их старались от всего оградить. Что они знают о нас? О нашей жизни?..
Этот вопрос, конечно же, и ко мне обращен. Рассказываю, к кому еду, зачем...
- Я вам вот что, милая, доложу, - нервно забарабанил ложечкой по стакану Николай Борисович, в прошлом, узнаю, командир саперного батальона. Когда ко мне пришли две девчонки, командиры саперных взводов, какой-то дурак их прислал из отдела кадров, я тут же отправил их обратно, хотя они были страшно недовольны. Они хотели идти на передний край командирами саперных взводов и делать минные проходы.
- Почему же вы их отправили? - спрашиваю.
- По ряду причин. Первая - у меня было достаточно хороших сержантов, которые могли сделать то, для чего послали этих девчонок, вторая - я их отлично знал, это были студентки из моего архитектурного института. Мы вместе учились. Я считал, что незачем женщине лезть на передний край. Хватает нас, мужиков. еще знал, что причиню занятым людям массу хлопот: надо будет делать этим девчонкам отдельный блиндаж, обставлять их командную деятельность кучей всякого рода девичьих дел.