Почему-то никто из историков не берется написать естественную историю человечества. Описывают один кусок в отрыве от всего объекта, описывают закоченелый, неживой палец вместо того, чтобы описывать живой организм. Почему? Да потому, что это сложно, для этого надо знать и то, и другое, и третье. И не просто знать, а видеть, чувствовать взаимодействие, взаимообусловленность того, другого и третьего. Куда проще специализироваться по новой или новейшей истории, ограничиться одной страной и т. д. Зачем учитывать все то, что на самом деле воздействовало на человеческое общество и практически предопределило его расцвет или распад, гибель. Идут годы, а пока что ни один из историков не дал анализ того, что произошло с нами за последние 10–15 лет, а главное, не вскрыл причин того, что произошло. Куда проще и эффективнее рассказывать обалдевшей публике о письмах Екатерины или о дворцовых интригах советского периода. Это делать просто, а главное безрезультатно. Ничего это не дает. Если не вскрываются причины происходящего, то нельзя сделать выводы на будущее. Поэтому все это бесполезно. Все это только видимость истории, ее блеск, а на самом деле нищета.
Вряд ли кто-то думающий будет оспаривать, что хороший урожай или жестокий голод оказывают влияние на поведение общества. Они могут даже послужить поводом для войны. Но на самом деле вся проблема намного сложнее. «Сложность взаимоотношений истории, географии и этногенеза столь велика, что должна быть сделана подробная карта подобных взаимоотношений» (Гумилев). Каждый этнос связывает будущность с определенным биоценозом. Если происходит регенерация природы, то это не может не сказываться на развитии этноса. История полна примеров дегенерации природы, и каждый раз исчезает какой-либо этнос. Вернадский об этом сказал так: «Вся история человечества является неразрывной частью в колебаниях мировой биосферы».
Если мы хотим понять эти узы между обществом как элементом системы и всей системой, то должны учитывать все связи, а точнее взаимосвязи. Специалисты говорят, что надо исследовать все импульсы поведения этнических коллективов. «Они могут быть социальными и эмоциональными, диктоваться личной волей индивида, традицией, принудительным воздействием коллектива, влиянием внешней обстановки, географической среды и даже спонтанным развитием, поступательным ходом истории». Известно, что история никого и ничему не учит. Каждый раз все происходит как впервые. Создается впечатление, что события в обществе (войны, революции и т. п.) имеют каждый раз свои собственные причины, и нет каких-либо общих для всей истории человечества законов, подобных законам, которым подчиняется неживая материя.