— Да… кажется, я слышала что-то такое…
Лицо Кайто просияло.
— Правда? Вот здорово! Это говорит о том, что у вас есть музыкальный вкус! — его прохладные ладони накрыли горячие руки девушки. — Знаете, у вас удивительное лицо…
— Что угодно господину? — сварливо спросила госпожа Циркония, внезапно появившись в дверях. — Мы закрываемся через десять минут, так что прошу поторопиться!
Кайто убрал ладони и развернулся к хозяйке магазина, глядевшей на него исподлобья.
— Я, собственно, за лекарством…
— Я знаю, — госпожа Циркония сложила руки на груди. Внезапно она отчего-то развеселилась.
Молодой человек скосил глаза в сторону ничего не понимающей Минако и судорожно сглотнул слюну. Пот полился с него ручьём.
— Госпожа Циркония, господин Эйс промок, — заметила девушка.
— Я вижу, — фыркнула старуха, сузив глаза. — Когда начались проблемы с животом? — спросила она Кайто.
— Три… дня назад, — пробормотал молодой человек. — Но откуда вы узнали?
— Оттуда! — гаркнула госпожа Циркония. Затем она повернулась к Минако. — Тащи сбор от поноса!
Девушка подошла к лотку с травами, подцепила нужный пакетик и протянула раскрасневшемуся Кайто.
— Заваривать надо как обычный чай, пить пять раз в день и вскоре ветер перестанет гулять в кишках. Закрепит как миленького! — пояснила госпожа Циркония.
— С-с-спасибо… — пробормотал молодой человек. Он приоткрыл пакетик и втянул ноздрями воздух.
Почувствовав удушливо-пряный запах трав, Минако скривилась и инстинктивно зажала рот ладошкой, стараясь не дышать. Она отступила, но, не рассчитав своих движений, с оглушительным грохотом опрокинула лоток с травами со стола.
Госпожа Циркония обернулась в тот самый момент, когда Минако с белым, словно мел лицом осела на пол.
* * *
Минако лежала на кушетке в гостиной госпожи Цирконии и смотрела в потолок. Она смутно помнила, как Кайто Эйс подхватил её на руки, и словно невесту понёс в дом. Ей было очень стыдно за свой обморок. Девушка даже не поморщилась, когда старуха, бормоча под нос что-то неразборчивое, обрабатывала её ссадину на лбу. Ей и без того было не по себе, подсчитывая в уме размер неустойки за рассыпанные травы, которые госпожа Циркония собирала все лето и осень в лесу.
— Мне очень жаль, — тихо произнесла Минако.
Старуха нагнулась и в упор посмотрела на девушку.
— Хрм-м, — выдавила госпожа Циркония.
Она умела издавать такой звук — нечто среднее между фырканьем и рычанием, а ты уж решай, что бы это могло означать.
— Я сегодня не обедала… и, наверное, потеряла равновесие…
— Ха! За всё время, что ты у меня здесь работаешь, я ни разу не видела, чтобы ты теряла равновесие! И аппетит у тебя всегда был отменный!