Ожидалось, что их будет несколько сот, но пришли тысячи, и с каждой минутой со всех сторон подходили все новые и новые участницы марша. Молодые, старые, образованные, неграмотные, крестьянки и аристократки, богатые и бедные – джинсы, юбки, брюки, сапоги, туфли, лохмотья, меха, – и все охвачены одинаковым нетерпением, даже те, кто пришел в чадре. Некоторые из наиболее решительных уже выступали с речами, другие выкрикивали лозунги:
– Никакой чадры силой…
– Единство, борьба, победа…
– Женщины, объединяйтесь, не дадим затолкать себя в хиджаб или чадру…
– Я была в Дошан-Тапехе, сражалась с «Бессмертными»… Мы не затем сражались и страдали, чтобы отдать себя на волю деспотизму…
– Смерть деспотизму в любом обличье…
– Дааааа! Да здравствуют женщины! – закричала Шахразада. – Долой насильственную чадру и хиджабы! – Как и остальных, ее заражало всеобщее ликование.
Зара расплатилась с водителем, оставив ему щедрые чаевые, весело повернулась, взяв под руки Шахразаду и Джари, и никто из них не слышал, как таксист крикнул в окно, отъезжая:
– Шлюхи вы все!
Толпы повсюду, никто не знал, что делать дальше, большинство было ошеломлено огромным количеством собравшихся женщин и разнообразием одежд, возрастов – даже несколько мужчин с энтузиазмом присоединились к ним.
– Мы протестуем, Зара, мы действительно здесь, правда?
– О да, Шахразада! Сколько же нас тут собралось…
Крича в общем шуме, они старались прислушаться к хорошо одетой женщине, известному тегеранскому адвокату, активистке и поборнице прав женщин Намдже Ленгехи. Несколько групп мужчин, студентов и учителей, сторонников и противников, вместе с муллами, среди которых были одни противники, тоже слушали ее.
– Некоторые муллы говорят, что женщины не могут быть судьями, не должны получать образование и обязаны носить чадру. Три поколения мы ходим с открытым лицом, три поколения мы пользуемся правом на образование, и одно поколение мы имеем право голоса. Бог велик!..
– Бог велик! – прокричали тысячи в ответ.
– Некоторым из нас повезло больше, чем другим, некоторые получили лучшее образование, чем другие, некоторые образованы даже лучше определенных мужчин. Некоторые из этих женщин знают современные законы, даже законы Корана, лучше тех или иных мужчин. Так почему эти женщины не могут быть судьями? Почему?
– Нет причин! В судьи этих женщин! – воскликнула Зара вместе с сотнями других женщин, заглушив мулл и их сторонников, которые подняли крик:
– Кощунство!
Когда шум немного затих, Намдже Ленгехи продолжила:
– Мы поддерживали аятоллу всем сердцем… – Новый взрыв радостных криков прервал ее, огромное излияние искренней любви. – Мы благословляем его за все, что он сделал, и мы боролись как могли бок о бок с мужчинами, разделяя их страдания, их тюремные камеры, мы помогли революции победить и вышвырнули деспота, и теперь мы свободны, Иран освободился от его ига и от ига иностранцев. Но это не дает никому, ни муллам, ни даже великому аятолле, права поворачивать вспять часы истории…