— Эм, Кэти! — папа вытянул клинок из поверженного им зверя. — Я думал, что это просто забавная механическая игрушка, — он явно имел в виду самострел.
— Против порохового ружья, арбалету, конечно, не тягаться, — согласилась наша самая маленькая. — Но его быстрее заряжать. Да и зачем нужно что-то более сильное, если дальше шестидесяти метров я всё равно не попадаю?
— Двести футов, — пояснила Рисовальщица. Только тут я увидел, что и до неё добежал один из серых разбойников – Лиза нанизала его на шпагу через распахнутую пасть, вонзив клинок так, что зубы сомкнулись на чашке. Зверь ещё не сдох, но уже явно отдавал концы. Эта девушка крупнее, чем даже довольно долговязая Софи. И рука у неё, действительно, твёрдая. А нам с Мэри в дело вступить не пришлось, как и готовой к схватке Консуэле. Дети капитана Корна поступили по-самурайски – сделали шаг навстречу опасности и собрались дать бой.
— Вы это, господа немцы! Вот истинно немцы – всё-то у вас не по-нашему. Прикажете шкуры снять, пока не окоченели? — вышел из состояния ожидания неприятностей один из возниц, запихивая за спину приготовленный для встречи с нападающими топор.
— Поступайте, как считаете нужным, — без сомнений в голосе ответила Софочка. — Мы местных обычаев не знаем. По своим же, немецким, пожалуем каждого за прилежание чаркой для успокоения души, — рому у нас с собой достаточно, так что не жалко плеснуть мужикам по паре глотков.
Вечером уже за трапезой на постоялом дворе Сонька и сама не отказала себе в паре глотков, после чего заметно раскисла, потребовала гитару, и выдала:
У леса на опушке жила Зима в избушке.
Она снежки солила в березовой кадушке,
Она сучила пряжу, она ткала холсты
Ковала ледяные да над реками мосты.
Потолок ледяной, дверь скрипучая,
За шершавой стеной тьма колючая.
Как шагнешь за порог – всюду иней,
А из окон парок синий-синий.
Ходила на охоту, ковала серебро,
Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила, торила санный путь,
А после в лес спешила, чтоб в избушке отдохнуть,
К гадалке не ходи – из моих мурлыканий уловила.
"Эта, внутренний голос, — обратилась она ко мне мысленно. — Не серчай, что я тут вдруг вот так на людях…" — и отключилась. Меня, признаться, хмель тоже пробрал, потому что физиология-то у нас одна на двоих. Так что стойкости к выпивке супротив Сонькиной во мне лишь самая капелька. Встав, я добрёл до лестницы, ведущей на полати, где спали все без разбору вперемешку. И устроил нашу обмякающую тушку на отдых.
* * *
По пути всё чаще попадались деревушки. Мы явно достигли пределов земель слегка уже населённых. Равнодушно встретила нас деревянная, в основном, Вологда с её каменным кремлём и роскошным собором – город показался просто мегаполисом по нынешним временам. Каменные постройки тут были, в основном, религиозного назначения. Мы проехали её, остановившись только для смены упряжек. Следующим по пути случился Ярославль, где каменных построек было значительно больше, чем в Вологде. В обоих этих городах проживало множество торговцев, с которыми было бы очень полезно свести знакомство. Одна беда – пока мы никто и звать нас никак. Нам даже предложить-то нечего. Я о планируемых транспортных услугах.