.), а затем уже окуривался, чтобы к нему лучше приставал запах курения… Окуривался он только в жилищах своих друзей. Если дело было летом, то он приказывал принести себе верхнюю одежду и надевал ее на рубашку, с тем чтобы курения не пропадали зря» (перевод X. К. Баранова).
В двадцатом веке дешевые европейские духи и одеколоны, всякого рода пахучие аэрозоли и дезодоранты, распространившись и в арабском мире, сильно потеснили благородные ароматы страны благовоний. И если говорить о массовом использовании старых ароматов, то вряд ли этнограф может найти места более интересные, чем Хадрамаут, Сокотра, Оман.
В Хадрамауте ладан применяется не только в светских, но и в религиозных церемониях, особенно при радениях мусульманских мистиков — суфиев. Одно из таких радений я наблюдал в 1986 году в городе Тарим.
Таримская мечеть ас-Саккафа. Здесь после вечерней молитвы два раза в неделю — по четвергам и понедельникам — собирается «кружок» во главе с запевалой — хади. Мы приехали в воскресенье. Почему в воскресенье? Потому что по старому ближневосточному обычаю новый день начинается накануне вечером, после захода солнца, и «в понедельник вечером» означает — в воскресенье на закате. Запомнить это нетрудно, да вот беда — неотвратимо распространяется европейский счет времени, поэтому, сговариваясь о встрече, лучше уточнить, как она назначается — «по-арабски» или «по-английски».
Считается, что эта свежепобеленная мечеть, сложенная из новых сырцовых кирпичей, основана в 1366 году, а четыре века спустя Абдаррахман ас-Саккаф завел в ней обычай собираться по четвергам и понедельникам для религиозных песнопений. О таримской мечети ас-Саккафа и радениях в ней упоминал Роберт Сарджент в своей книге «Проза и поэзия из Хадрамаута», но сам на саккафовских радениях не бывал.
Несмело вхожу в полуоткрытую дверь. Мне вдруг пришли на память слова великого арабского богослова аль-Газали о том, кто должен присутствовать на «громком зикре», или общем радении: «Собираются суфии всей общины без посторонних, которые могли бы поколебать дух участников зикра, и без новичков». Но до начала зикра еще часа два, а до этого вход в мечеть открыт всем. За мной входят мои спутники — молодой ленинградский исламовед Саша Кныш и еще более молодой сотрудник Йеменского центра культурных исследований Абдаррахман ас-Саккаф — полный тезка таримского суфия, выходец из сейунской ветви этого обширного рода, гордящегося происхождением от пророка Мухаммеда.
Главное пространство мечети — двор, покрытый чистыми пальмовыми циновками, справа помещение для омовений, впереди михраб — ниша, обозначающая направление на Мекку. К нам подходит пожилой человек в длинном белом одеянии и белоснежном тюрбане — имам Мухаммед Алавк аль-Айдрус, расспрашивает, кто мы, откуда. После короткой вечерней молитвы имам приглашает нас к себе разговеться, ведь рамадан еще не кончился.