— Да, мог ли ты отказаться? — с горечью повторила Ирина. — Тем более, когда в приданое предлагался и ярлык на владимирское княжение.
Князь Юрий, отпустив женщину, тягостно молчал. Она ласково прилегла щекой на каменную спину:
— Я не упрекаю, желанный мой. Не сердись. Я понимаю, так вы устроены. Все другие мужчины того хуже: думаешь, с чего бы это папенька мой, напропалую отказывает всем князьям-женихам? И с чего бы он отпустил меня этой зимой в Москву? «Проведай, дочка, как там в новокупленном сельце под Москвой хозяйство идёт…». Да нужно ему сто лет это сельцо! Ему только надо, чтобы я поближе к тебе была. Надеется: вдруг в родню к Великому князю попадёт! И Матвея всё поближе к тебе норовит пристроить… Но пойми и ты: сколько я пережила! Легко ли было мне знать, что волей ли, неволей, но ты — с другой! Я была готова сделать всё, но не отдать тебя сопернице.
Князь, отмякая душой и успокаиваясь, вновь обнял женщину.
— Знаешь, по зиме я и к колдунье ходила. Живёт в моем селе подмосковном бабка-знахарка, Евдокией звать. На всю округа знаменита. Ох, да ведь я писала тебе о ней!
Юрий Данилович кивнул: «Помню…».
— Евдокия меня тогда успокоила, — ластясь, продолжала речь княжна. — Погадала старуха, говорит: «Не кручинься, дева, вижу вас с милым вместе. А у разлучницы вашей век короток будет!» Вот и сбылось, да не всё.
— Всё сбудется! — Юрий спрыгнул с лежанки, стоял перед ней весь собранный, твёрдый, такой, каким она полюбила его. — Всё сбудется: я и митрополита Петра обломаю, дай срок. А не согласится — так ведь и он не вечен.
Глава пятнадцатая
Не всякая болезнь к смерти
Проотдыхал я, возвращаясь от Тархая, на поляне долго. Догорел вечер, когда я добрёл до нашей землянки. Всё было так же как вчера, когда я покидал это место. Только не курился костёр.
— А вот и я! — я спустился по двум приступкам в сумрак землянки. И в тот же миг чья-то жёсткая рука обвила мою шею, а спину кольнуло острое лезвие.
— Тебя и ждём! — прозвучал насмешливый голос. Плотный холщовый мешок опустился на мою голову. Всё произошло так неожиданно, что к отпору я был совсем не готов. Мой недруг вытянул меня наверх, при этом каждый шаг отдавался мне уколами ножа под лопатку.
— Вяжите, — произнёс смутно знакомый голос. И меня, действительно, связали. А затем откуда-то появились лошади, меня перекинули через круп одной из них, и маленький отряд двинулся в путь. По голосам я мог догадаться, что похитителей было человек пять-шесть. Но видеть их не мог: мешка с головы не сняли. Остро пахло конским потом, лошадка подо мной иногда оступалась, иногда по моим ногам и голове больно хлестали ветки кустов. В лесу, должно быть, стояла полная темень. Однако мы двигались, и, в конце концов, я совсем потерял счёт времени. Очень болели стянутые за спиной локти, а от тряски и хлопков по животу начинало подташнивать. Мутило и от унизительной беспомощности.