— О, милочка, какими судьбами? — проскрипела одна из амазонок.
По крайней мере, Хелен причислила её к амазонкам, поскольку женщина была вполне свободна и явно распоряжалась происходящим при содействии четвёрки товарок. Но ни военной выправки, ни боевитости и задора во взглядах ни у одной из пятерых не наблюдалось. Передвигались они чуть сгорбившись, будто готовились в любой момент начать кланяться или просто привыкли к помещениям с низкими потолками. И одежда странная, непригодная для боя, если эти сшитые из разноцветных тряпок, хотя и строго тёмных тонов, обёрнутые вокруг тел куски ткани вообще стоит причислять к одежде.
— Продукты на завтрак уже отправлены, обед ещё не скоро, — тем временем продолжала женщина. — Так чего явилась? Неужто вступить в хозяйственный отдел решила? Со всеми остальными рассорилась?
Хозяйственный отдел, обслуга — так вот, кто такие «хозяйственницы». Об очевидном Хелен и не подумала. Но происходящее мало походило на процесс готовки.
— Я крики услышала, пришла посмотреть, — сообщила она. — Думала, вдруг напали на кого. Но раз всё в порядке…
— Спешишь? Торопишься? Брезгуешь? — хихикая после каждого слова, спросила хозяйственница. — Новенькая? А Избранная? А то далеко можешь не уходить.
По кивку в сторону пленниц стало понятно, почему они попали в число жертв, а не вошли в ряды амазонок. Не Избранные. А значит, простые слабые женщины. Бесполезные в бою. Вот вам и женское сестричество, единство против патриархата и шовинизма. Хороша сказочка была, да недолго сказывалась.
— Ты не боись, если сама чего лишнего не наешься, протянешь ещё какое-то время, — словно мысли прочла странная женщина. — Хотя рано или поздно все попадают. У кого души нет, тем всем туда и дорога. На мясо да на молоко. Чего ещё с них взять.
— Души нет? — скептически переспросила Хелен. — А у вас, значит, есть? И кто это определяет?
— Ты дура, что ли? — перестала хихикать женщина. — Избранный — с душой. А на нет — и суда нет. Чего непонятного-то? Это раньше не понять было. А тут, в этом мире, всё сразу ясно.
— Тёмном мире, — с подвыванием протянула из угла другая.
— Ага, тёмный мир, где сразу выявляется свет душ, — назидательно подняв палец, подтвердила первая. — Великий знает, Великий видит, Великий явит.
Остальные четверо хором повторили слова про Великого, как молитву или мантру.
— Я-то точно Избранная, любую спросите, — с нарочитым высокомерием заявила Хелен, махнув рукой в сторону лестницы. — Но и вправду новенькая. И душ пока не видела.
— Покажем, покажем, чего б не показать.