— Верно, Бари, — согласился король.
Снял и бросил на трон мантию, а корону надел на голову шута. Пока он снимал непробиваемую рубашку, шут пощупал корону:
— Ваше величество! Сейчас я как бы король… Можно переговорить с казначеем? Решить кое-какие…
— Твои проблемы мы решим после смерти брехуна! — отрезал король. — Дайте ему нормальную шпагу! Герцог Кайрис! Вас вызвал на дуэль герцог Кирлай!
Шут зажмурился и сделал последнюю попытку:
— Ваше ве… Герцог Кирлай! На пару слов! Дело государственной важности и не терпит отлагательств!
Но король с пылающими бешенством глазами уже устремился к своей жертве. Герцог также разделся по пояс и взвешивал шпагу в руке. Она показалась тяжёлой и плохо сбалансированной.
Недаром короля и герцога в юности тренировали самые опытные фехтовальщики — когда до противника осталось не более трех шагов, в глазах его величества погасло бешенство и остался только смертный приговор. Король глубоко вдохнул, выдохнул, коснулся кончиком шпаги клинка герцога Кайриса и тихо произнёс:
— Сайрил… Признайся во лжи и спаси свою жизнь.
Герцог спокойно улыбнулся:
— Я не лжец, герцог Кирлай. И принять смерть за даму сердца мне не страшно.
Нескольким придворным дамам в тронном зале стало дурно. А по какой причине они приняли на свой счёт слова герцога Кайриса, вряд ли кто узнает.
Клинки скрестились, и с этого мгновения сталь звенела непрерывно и бескомпромиссно.
Всего этого Тиана не слышала. Хотя бы потому, что на страницах книги разворачивалось целое сражение между хитрецом и пятью убийцами-наёмниками. Так что перезвон клинков весьма гармонично вписался в картину.
Шпага герцога Кайриса слегка оцарапала левое предплечье короля.
— Прошу прощения, герцог Кирлай! Это была досадная случайность!
А вот выпад короля случайностью не был, и извиняться он не стал. Шпага пробила бок герцога, скользнула по ребру и вылезла с другой стороны. Позже среди кавалеров шли горячие споры об этом победоносном ударе. Большинство утверждали, что герцог вполне успевал отбить клинок противника и раскрылся намеренно. К такому же выводу пришёл и сам король.
Герцог Кайрис выронил шпагу и прижал локтем рану, но кровь остановить не смог.
— Признай себя лжецом, Сайрил! — потребовал король.
— Если так угодно вашему величеству, — слабо улыбнулся герцог. — Но я честен…
И осел на пол. Король отшвырнул шпагу и стремительно покинул тронный зал. А через двери хлынули слуги — надо было помочь раненому герцогу и падающим в обмороки, словно листья осенью, дамам.
Возможно, что даже вопли придворных не смогли бы оторвать Тиану от книги, но за колонну заглянула баронесса Борик и крикнула: