— Поройся, Ти! Как следует! А я буду очень хорошо себя вести! Лекарь обещал прийти, посмотреть Сая на ночь… После этого я обязательно посплю! Немного…
Уже у себя Тиана подумала, что не дала бы и мелкой медной монетки за то, что сестра сказала правду. Ведь точно — после осмотра герцога лекарем выгонит всех и будет рыдать всю ночь! Да и спала она не больше двух часов. Если вообще спала.
Но свои обязательства Тиана выполнила, собрав по тайникам всё, что считала бесполезным грузом: три бутылочки с редкими целебными бальзамами, оплетённые верёвкой, набор хирургических инструментов и пару странных деревянных цилиндров с навершиями в виде крупных синих бутонов. Эти цилиндры подарил Реток и рассказал, как пользоваться, а остальное дал отец. И ничего против лихорадки… Не представляя, чем это может помочь герцогу, Тиана сложила всё в простую холщовую сумку и повесила её на спинку стула.
Баронесса заказала ужин и взялась за камин. К тому времени, как она закатила столик в комнату, пламя уже занялось, и Тиана с удовольствием подумала, что дрова сложила ничуть не хуже, чем Менестрель. Она подтащила стулья, столик поставила прямо напротив камина, скинула тапочки и уселась, вытянув ноги к теплу. Немного понежилась, быстро поела и налила вино в два бокала: себе треть, а второй, напротив пустого стула, до краёв.
— А что вы хотите, — сказала Тиана стулу и пригубила вино. — Вы мужчина, а мне хватит и этого. Вы же видите, что я совершенно пьяна и беззащитна?
Браслеты Тиана и вправду сняла. Она медленно пила сладкое вино и смотрела на огонь, а в голову лезли странные мысли. «Сейчас я начну в куклы играть для полноты картины… — Баронесса хихикнула и поставила бокал на стол. — Вот Мегана наигралась в детстве в куклы и сразу окунулась во взрослые игры. А я никому не нужна…»
Тиана заплакала, настолько ей стало горько.
— Не смотри, стул, на меня, когда я плачу! — потребовала она сквозь слёзы. — Я некрасивая…
«Может, и вправду некрасивая? А сам-то! И что ему ещё надо?! Огонь горит, вино налито, я в одной ночной сорочке! Не всё в жизни, как в песне…»
Предавалась печали Тиана долго — пока дрова не превратились в угли. Всхлипывая, баронесса залезла на кровать, свернулась калачиком и уснула. Столик оставила в комнате. Вдруг придёт? Хоть поест…