Не тот ли это случай, когда хорошо забытое старое может стать новым? Не нужно напрягать воображение, чтобы представить в каждом клубе подобный тренерский совет, обсуждающий все сложные, спорные вопросы. Конечно, в нем должны состоять не эрудиты с улицы, а знатоки, прожившие в футболе жизнь, которым дорога судьба клуба, причем обязательно наделенные правами.
Мы как-то незаметно растеряли клубные традиции. Закончил игрок карьеру, и сразу – как отрезанный ломоть. А за плечами у многих богатый опыт, знания и, главное, готовность оказывать посильную помощь команде. Мы же с ними безжалостно расстаемся…
Мне могут сказать в ответ: а кто вам мешает создать такой спартаковский совет? Верно, никто не мешает. Но я веду речь не о добровольной инициативе, а об общем порядке. Частенько вместо слова «команда» у нас употребляют слово «клуб». Но это не синоним. Нынешние команды лишь сейчас становятся клубами. А должны были бы таковыми быть. Об этом тоже разговор впереди.
Если тренерский диктат в клубной команде имеет местное значение, то диктат тренера сборной страны – общее. В данном случае дело не в фамилии: каждый тренер, приходящий в сборную, чуть ли не в ультимативной форме предъявляет свои требования. Состоят они в том, что годовое расписание всего нашего футбола должно быть приспособлено к нуждам сборной. Если же этого сделано не будет, тренер вроде бы получает право снять с себя ответственность.
Насколько мне известно, нигде такого положения нет, только у нас. Руководители федераций других стран неукоснительно соблюдают прежде всего календарь своих чемпионатов, он – основа футбольной жизни, а сборная получает дни для подготовки и выступлений с таким расчетом, чтобы не нарушалась ритмичность всего чемпионата.
Утверждают, что в других государствах такой порядок чуть ли не вынужденный и продиктован он тем, что профессиональные клубы – коммерческие предприятия, любят считать деньги и интересы сборной ставят на последнее место. Мне этот аргумент кажется неубедительным. Почему мы позволяем себе не считать деньги? Только потому, что на Западе они идут в частные руки, а у нас они государственные? А если государственные, то, значит, разрешено этим пренебрегать? Самое удивительное, что и сегодня, когда клубы уже перешли на хозрасчет, практически никаких изменений в этом плане нет.
На матчи «Спартака» в среднем ходит по 30 тысяч зрителей. Из-за несовершенства календаря ранней весной и глубокой осенью шесть матчей мы порой бывали вынуждены проводить в зале, где может уместиться 3 тысячи человек. Нетрудно прикинуть, что мы лишаемся 162 тысяч зрителей, приобретающих билеты, а они, в свою очередь, лишаются возможности сходить на футбол. С одной стороны – очевидные убытки, с другой – пренебрежение интересами любителей футбола.