— Хватит! Не смейте пить! Вам известно, за чье здоровье вы пьете? Вы знаете этих людей?
Хануля, вытаращив глаза, глядела на меня.
— Это Стефек.
— Молчать! — крикнул Альберт. Он отскочил в угол и, эффектно, по-актерски выбросив вперед руку, показал на Отца и медленно, отчетливо произнес:
— Я поймал его в тот момент, когда он подкладывал мину под нефтяную вышку.
Наступила какая-то настороженная тишина. Кто-то громко рассмеялся и тут же замолк.
— Этот тип вооружен до зубов. В карманах у него гранаты, а под курткой с каждой стороны по два пистолета. В саду он оставил лошадь, а к седлу приторочен пулемет.
— Но, голубчик, ведь ты говорил, что это твой кузен, — пробормотал Профессор.
— А теперь говорю, что это бандит. А ну! — рявкнул он вдруг на Человека в мундире, на того, что был помоложе. — Чего ждешь. Стреляй!
Тот, пошатываясь, вскочил со стула, схватился за винтовку. Отец сделал шаг вперед. Человек в мундире обвел всех помутневшим взглядом и нерешительно сказал Альберту:
— Альберт, так не положено…
— Чего ты ждешь, дурень? Чтобы он бросил гранату? Чтобы нас на куски разорвало? Я свое сделал, теперь твой черед.
Человека в мундире била дрожь. Он сорвал с руки окровавленное полотенце и медленно приставил ружье к плечу. Отец одним прыжком очутился возле него. Но еще быстрее Альберт ударил снизу по винтовке. Раздался выстрел. С потолка посыпалась штукатурка. Альберт со всего размаху огрел Человека в мундире по шее кулаком. Тот тяжело опустился на стул, а Альберт разразился каким-то нескончаемым истерическим хохотом.
— Болван! — ревел он сквозь смех. — Нечего сказать, рад стараться. Шуток не понимаешь. Брата моего чуть не убил, святого человека.
Человек в мундире, казалось, все еще ничего не понимал. Он по-детски обиженно скривил губы.
— Спиваетесь здесь, — издевался Альберт. — Блюстители порядка, упились как свиньи.
При этих словах встал второй Человек в мундире, безоружный. Он был грузный, медлительный, двигался с трудом. Редкие светлые волосы и голубые глаза в сочетании с круглым лицом создавали впечатление добродушия и простоты. Я верил ему.
— Неправда! — вступился он за товарища. — Мы не пьяные. Во всяком случае, я не пьян.
— Да? — с интересом спросил Альберт. — А ты попал бы из пистолета в даму червей?
— В даму, в туза, в черта-дьявола, во что хочешь, — клялся трезвый.
— Ей-богу?
— Ей-богу.
Альберт подбежал к шкафчику в углу комнаты, вытащил что-то из тайничка, потом прижался к стене и распростер руки. В левой руке у него была дама червей, в правой — трефовая.
— Стреляй! — крикнул он. — Ты должен попасть в обе. И в Ханулю, — он помахал трефовой дамой, — и в ту, что на сердце.