— Вот уж что действительно вывело бы меня из себя, — проворчал он, но в этот момент услышал стук в дверь.
— Вам тут, наверное, скучно одному, товарищ председатель, — пошутил Бжезинский, усаживаясь в кресло.
— Вот именно, на старости лет пришлось по гостиницам таскаться. Это гениальная идея моего шефа. Но есть в этом и хорошая сторона: куда-то съездил человек, что-то повидал и оторвался наконец от этих чертовых бумажек.
— Вы, пожалуй, года три не были в Злочеве?
— Два с гаком, — уточнил Юзаля. — Я тут был как раз перед назначением Горчина.
— Да, давненько.
— Я бы предпочел приехать сюда на экскурсию. Окрестности прекрасные, да и сам город ничего — чистенький, спокойный, много памятников старины, и люди здесь милые…
— Особенно люди, — желчно рассмеялся Бжезинский. — С туристами-то они милы, потому что зарабатывают на них, но со своими приблудами — не дай бог.
— Как это «со своими приблудами»? Не понимаю.
— Я здесь живу с довоенного времени, так что в некотором роде уже свой. Но остальные для коренных злочевцев — приблуды.
— Ну, знаете ли, это просто смешно. В наше-то время, когда происходит великое переселение народов…
— Смешно, когда об этом говорят, но чувствовать это ежедневно, почти на каждом шагу в течение многих лет — это, поверьте, не очень смешно… Да, товарищ, здесь у новых людей жизнь нелегкая. Особенно если эти люди заметные. К таким местные долго приглядываются, проверяют — приживется здесь или погорит? Им самим, наверное, было бы трудно объяснить почему, но так уж оно есть.
— И их радует, если у кого-нибудь из новых подвернется нога?
— Не всегда. Например, Белецкого жалели. Он уже начал приживаться, жил здесь много лет, и к тому же когда-то сражался с бандой «Мурата». А когда создавали кооперативы, он тоже как-то по-человечески организовывал их, не заставлял вступать туда силой, как это бывало в других местах.
— А Горчин?
— Ну, у него еще есть время. Если ничего не случится.
— А что должно случиться?
— Не притворяйтесь, товарищ Юзаля, весь город об этом говорит.
— Что именно?
— Наверное, радуются.
— Чему?
— Не слишком-то приятно быть под началом у такого человека, как Горчин.
— И вам тоже?
— Я не о себе говорил.
— А все-таки?
— Может, немного и мне. Хотя я здесь видывал секретарей и похуже. Впрочем, я всегда умел с ними договориться.
— А с Горчиным?
— Да как сказать… У нас что-то вроде постоянного перемирия.
— Постоянного, но неустойчивого?
— Почему? Наш секретарь — человек разумный.
— Здесь о нем редко кто так говорит. Вы пришли его защищать, товарищ Бжезинский?
— Он сам лучше всех себя защитит в случае необходимости. Я пришел потому, что вы меня пригласили по старому знакомству.