Она кивнула.
— Сказал, что я могу его подписать.
— Я не удивлен. — Даниель дал своему адвокату указание, чтобы брачный контракт был составлен максимально просто и четко. Он и сам терпеть не мог витиеватых расплывчатых формулировок.
— Единственное… — тихо произнесла Ева, уставившись в пол.
— Что?
— Там ничего не написано о том, что мы должны делить постель.
— А ты хочешь внести это в контракт? — удивился он.
— Нет, — торопливо ответила она, энергично замотав головой.
— Уверена? Можем прописать, что я обязуюсь делить с тобой постель каждую ночь.
Ева поспешно запахнула на груди новый кардиган, прикрыв шелковую блузку, которая, по ее мнению, слишком облегала ее грудь. А Даниель подумал, осознает ли она, насколько сексуальна? Что ж, женившись на ней, он, конечно, потеряет свободу, но зато получит возможность еженощно делить с ней постель — вполне достойная компенсация.
— Просто я была уверена, что ты внесешь это в документ, — пробормотала она.
— Это наше приватное соглашение. Не сомневаюсь, что могу доверять тебе. Или я ошибаюсь?
Впервые за все время знакомства Ева выглядела по‑настоящему взволнованной, но при этом она нашла в себе силы поднять на него глаза и выдержать его вызывающий взгляд.
— Я буду придерживаться этого соглашения.
— Тогда обсуждать эту тему больше не будем. Я вызову сюда своего адвоката, и мы сможем подписать наш контракт.
Ева кивнула, еще плотнее запахнула кардиган и быстро направилась мимо Даниеля к двери, ведущей в сторону кухни замка.
— А когда ты собиралась сказать мне, что уже была замужем? — поинтересовался он.
Она остановилась и медленно повернулась к нему с застывшим, словно маска, лицом.
— Ты сказал, что мое прошлое тебя не интересует.
Даниель принял безразличный вид, хотя мысленно признался себе, что ее ответ важен для него. О ее прежнем замужестве он размышлял почти все время, что она провела в магазинах. Ева была очень холодна по отношению к нему, и он самонадеянно решил, что точно так же она ведет себя со всеми. Открытие, что она уже была замужем, неприятно удивило его.
— О твоем первом замужестве мне следовало бы знать.
— Я не психолог. И не могу догадываться, что из моего прошлого тебя интересует, а что нет. Ты четко заявил, что не желаешь знать обо мне ничего.
Ее дерзость рассердила Даниеля. Но он сконцентрировался, пытаясь успокоиться, и, насколько мог, спокойно спросил:
— Есть в твоем прошлом что‑то еще, о чем мне следует знать?
Теперь настала ее очередь сердиться, но, сохраняя хладнокровие, она осведомилась:
— Как мне определить, что для тебя важно, а что нет?