Выезжали на рассвете. Мелкий моросящий холодный дождик не прибавил Игнату настроения.
Вечером был тяжелый разговор с Тамарой. Мила уехала в «город» за одеждой для Демидова – то, что было на нем, пришло в полную негодность, даже сапоги пострадали от жара портала. Уцелели только кольчуга и разгрузка с опустевшими магазинами, шесть рунных патронов, рунный нож и железные наручи, ну и, конечно, главное сокровище – батарея от винтовки с руной. Вот и все, что осталось. Игнат, вооружившись кинжалом, срезал с поврежденных сапог накладки из чистого железа. Видок как раз перекладывал рюкзак, когда за спиной тихо открылась дверь.
– Хотите о дочке поговорить? – не оборачиваясь, спросил он.
Ведьма прошла и села на кровать.
– Правильно догадался. Останься, зацепил ты ее. Вроде уже взрослая и обжигалась не раз, а вот на тебе опять погорела. Но я знаю, ты ведь не останешься?
Демидов кивнул.
– Не останусь. – Этот диалог напоминал то, о чем они говорили с Милой ночью. – Ты ведь знаешь, что я уже не принадлежу себе. Руна эта гребаная, магичка одержимая, война грядущая…
Тамара вздохнула.
– Я знала, что ты так скажешь. Я предупреждала ее, но она отмахнулась. Молодежь всегда думает, что знает все лучше. Ну почему ты ее не отшил, а? Ну позлилась бы она пару дней, и все.
– Она была убедительна, – хмыкнул Игнат, вспомнив, как девушка пришла к нему в первый раз.
– Это у нее от меня – если чего хочет, обязательно получит. Вернешься к ней?
Видок покачал головой, говорить не хотелось. Тамара тяжко вздохнула.
– Может, все же надо было дать тебе помереть, а?
– Может быть, – легко согласился егерь. – Что сделано, то сделано. Девочка она взрослая, погрустит и забудет, вся жизнь у нее впереди, а с такой мамой она еще долго будет молодой и красивой.
Ведьма как-то странно посмотрела на него.
– Надо было все же капнуть тебе в тарелку зелья любовного, мой собственный рецепт – прикипел бы как миленький. Рука не поднялась: не была бы Милка счастлива из-под палки. Насильно, как известно, мил не будешь. Рано или поздно ты бы его переборол. Да и последствия могут быть непредсказуемыми, если останешься. Обратно тебе надо. Ну вот зачем ты на мою голову свалился? – Это был уже риторический вопрос.
Тамара поднялась и, махнув рукой, вышла, ей пора было заниматься раненым лесорубом. Не получилось поставить его на ноги за три дня.
И вот они стояли на крыльце, багги мокла под моросящим дождем, Мила уже в машине и явно не в духе. Игнат же в обновках смотрел на ведьму.
– Спасибо за все, хозяйка, за заботу, за стол, за то, что жизнь мне вернула.