Капитан д’Эстейн покачал головой.
– Не важно, что он такое. Трое уважаемых людей утверждают, что он заколол Мастера Аврелиуса насмерть. Нет, я не думаю, что могу его отпустить. Мой господин наверняка захочет взглянуть на ребенка. – Теперь из взгляда капитана улетучились остатки изумления, и он внезапно оживился. – Вперед, минейр. Не усложняйте жизнь нам всем. Мастер Аврелиус мертв, храни Богиня его душу. Город погрузится в траур, и я подозреваю, что мне придется выставить для вас охрану, чтобы уберечь от самосуда. Не усложняйте мою работу, особенно на глазах у вашего… сына.
Теллиус слегка склонил голову и в окружении стражей вышел на улицу. Новости разносились стремительно, и сотни глаз обратились на него. Теллиус почувствовал, как Артур протянул к нему руку, едва удержался, чтобы не отдернуть ладонь, но затем взял мальчика за руку. Они с Артуром оставили Двор Мастера позади, не оглядываясь на убитого ими человека.
Элиас снова поставил ноги на землю, когда клетку опустили, и выпрямился, чувствуя под ступнями покрытый толстым ковром пол. Он узнал генеральскую штабную палатку и вспомнил те несколько минут, что ему уже довелось в ней провести. Солдаты вышли наружу, и остался один Дидс, он посмотрел на него сквозь прутья решетки.
– Я обещал тебе один день, – сказал Элиас. – И вот я все еще здесь, все еще пленник.
Он удивился, когда Дидс отвернулся, слегка покраснев.
– Мне самому от этого не по себе, минейр. Я предпочитаю держать свое слово. Но ты должен понимать, временами это просто невозможно. Как я уже сказал, мне жаль.
– Есть новости о моей жене и дочерях? Хоть это ты можешь мне сказать? Доктору удалось их найти? Ну же, минейр Дидс. Ты ведь дал мне слово.
Кулаки Дидса сжались в коротком спазме, хотя Элиас не понял, от злости или от стыда. По лицу стрелка было сложно определить его эмоции. Дидс сделал шаг к нему, и Элиас подумал, что он хотел сказать что-то еще, но с дальнего конца палатки послышался стук шагов – кто-то направлялся к ним через пропитанную сыростью палатку, и это помешало Дидсу. Он отошел в сторону с непроницаемым лицом.
Элиас забыл обо всем на свете, когда узнал голос своей младшей дочки, шестилетней Алисы, которая увлеченно рассказывала что-то генералу, идя бок о бок с ним. Маленькая группа людей остановилась в какой- то дюжине шагов от клетки. Две дочери Элиаса что-то рассказывали генералу Джастану, глядя на него снизу вверх, а он внимательно слушал, прекрасно понимая, что Элиас все видит.
Элиас беспомощно просунул руку сквозь прутья решетки. Рев в его ушах заглушил все прочие звуки. Старшая дочь посмотрела в его сторону, и глаза ее расширились.