– Если кому-то и известно о двойниках Гитлера, то это доктору Энгелю Гайеру, – констатировала она тоном военного: пуленепробиваемым, лишённым всяких эмоций. – Хенрика проверила записи. Доктор по-прежнему работает в лагере.
Конечно, он ещё там, вспарывает детям животы без малейших угрызений совести и, ох, как же кровь Яэль вскипала при мысли об этом!
– Когда вы с товарищем Многоликой соберёте всю необходимую информацию на других меняющих лица, возвращайтесь в штаб-квартиру Сопротивления и воспользуйтесь их средствами, чтобы разработать детали окончательного плана покушения, – сказал Чехов. – Я могу надеяться на ваше сотрудничество?
«ИЗМЕНИТЬ ВСЁ НАДЕЯТЬСЯ НАДЕЯТЬСЯ БОРОТЬСЯ»
Закипающая, поднимающаяся всё выше и выше, обжигающе бурлящая ярость вылилась в словах Яэль.
– Когда мы выдвигаемся? – спросила она.
Первую миссию Яэль планировали целый год: сложности гонки через всю Европу, Африку и Азию ради убийства фюрера сглаживались многие месяца. Время на продумывание деталей новой миссии было сокращено до тридцати шести часов.
Подделать документы о гражданстве было проще, чем когда-либо, имея в распоряжении Рейхскомиссариат Молотова. Потребовалось всего пять минут печати и пара фотографий, вырезанных из старых документов и скопированных в новые. Яэль и Мириам создали новые имена для каждой территории, которую планировали посетить. Коллекция лиц, имён, дней и мест рождения, которая даст правдоподобное укрытие для любого района, где их может остановить патруль.
Незаметно провести парней через территории Московии и центральный Рейх – совсем другое дело. Наличие Феликса и Луки в их рядах делало задачу чрезвычайно сложной. Мириам выступала против того, чтобы тащить их с собой – громко, неистово, – но Яэль стояла на своём. Хоть Мириам и уверяла, что парням будет безопасней в Молотове, Яэль не могла выбросить из головы вид казнённых солдат. Сброшенные в кучу тела. Ручьи крови. Если парни останутся здесь, она не сможет спокойно спать.
Кроме того, Яэль дала обещание.
Луку сложно было узнать с бородой на пол-лица, но даже она не могла спрятать Дважды Победоносного. Мальчика с немецких плакатов. Разыскиваемого по всему Рейху.
Лицо Феликса было не менее узнаваемо, и даже после восьми дней без бритья оно казалось всё таким же безволосым, как раньше.
Решение, которое помогло бы скрыть такую узнаваемую, такую неизменную внешность парней, пришло в виде грузовика. К такому никто не стал бы присматриваться: покрытый ржавыми пятнами от суровых зим в тайге, предназначенный для перевозки зерна и других фермерских товаров между городами. Молотовская ячейка Сопротивления использовала его для перевозки незаконных грузов (и людей) в тайном отсеке под деревянным настилом кузова. Отсек был неглубоким, и в нём стоял насыщенный запах машинного масла. Так что прямым доказательством, как сильно Феликс желает вернуться к семье, стало то, что он согласился здесь прятаться.