Такой женщиной Яэль хотела стать.
– Ты одна из моих лучших учениц и станешь прекрасным бойцом. Я говорю тебе это, потому что сам хотел бы, чтобы когда-то учитель сказал это мне. Взявший в руки меч, мечом будет настигнут. Так или иначе. – Здоровый глаз Влада сузился; пустая глазница (шрам, о котором он никогда не рассказывал) дёрнулась следом. – Все навыки, которые я тебе передал – это ноша. Не дар. Каждая отобранная жизнь забирает крупицу тебя. Выбирая убийство, убедись, что это не зря. Убедись, что с этим выбором ты сможешь потом жить.
Яэль не знала, что сказать, поэтому просто кивнула. Влад кивнул в ответ и указал на тюк сена: «Ещё раз».
Мудрость передана. Смерть тяжела. Вот и всё.
На этом всё должно было закончиться. Но слова Влада продолжали крутиться у Яэль в голове. Прыжок за прыжком. Удар за ударом. Они не покинули её во время вечерней рутины и ужина из хлеба и рагу. Она нависали над ней, когда девушка лежала без сна на койке, лелея дневную коллекцию новых синяков и горящих мышц.
Каждая отобранная жизнь забирает крупицу тебя.
Ты действительно хочешь быть такой, как они?
Но не только слова Влада были виноваты в её бессоннице. Были и другие. Тяжелее. Они принадлежали умершему, парню, который когда-то спал на этой же самой койке.
Кто-то должен это сделать. Шагнуть вперёд и изменить всё. Убить ублюдка.
Она приехала сюда, на ферму, учиться жизни/ножам/пулям/смерти из-за слов Аарона-Клауса. Её друг, её мученик, был прав. Как ещё падёт это ужасное королевство смерти, если кто-нибудь не сделает шаг вперёд? Не положит этому конец.
Но Влад тоже был прав. Смерть ей не подруга. Яэль нужны правила, которые отделят её от национал-социалистов. Путевые нити, которые помогут ей быть сродни Валькирии.
Она потеряла ещё несколько часов сна (Яэль знала, что поплатится за это во время утренней пробежки), но, в конце концов, составила план.
· Не трогать невинных.
· Кто попытается остановить её, сам будет остановлен.
· Кто обладает необходимой информацией, но отказывается её сообщать, будет ранен.
Все, с кем она вступит в битву, будут судиться по этим правилам. Все, кроме одного. Потому что тогда Яэль уже знала: когда она лицом к лицу встретится с фюрером, она убьёт его.
Это выбор, с которым Яэль будет жить.