Девушка как раз возвращалась с одной из них, когда ее внимание привлек всадник, буквально летящий над заснеженными полями на вороном коне. Точнее, внимание Эмбер привлек именно конь. Крупный, с тонкими ногами и грациозно изогнутой шеей, он стремительно несся, вздымая клубы снежной пыли. Сочетание черного и белого завораживало, и она невольно остановилась. Всадник подъехал ближе, и девушка с удивлением узнала герцога Амстела.
Осадив разгоряченного вороного, он недовольно посмотрел на нее.
– Мадемуазель Доусон! Вы одна?
– Вас это удивляет?
Она невольно обратила внимание на его длинные тонкие пальцы, затянутые в черные перчатки из дорогой кожи и чутко сжимающие поводья.
– Скорее, возмущает. Где ваш грум?
Девушка ожидала чего угодно, кроме этого вопроса. Амстел не имеет права требовать от нее отчета за свои поступки! Она хотела было указать ему на это, но осеклась. Ее глаза озорно блеснули.
– Мой единственный грум живет вот за той рощей! – Девушка с готовностью махнула рукой на небольшую молодую поросль, черневшую неподалеку. – В деревне!
– И позвольте узнать, что он там делает, пока вы здесь одна скачете по полям?!
Возмущение герцога нарастало с каждой секундой. Эмбер подумалось, что у него наверняка все слуги вышколены и моментально выполняют приказание своего господина, стоит тому слегка повести бровью.
– Не знаю. Возможно, греет ноги у камина или рассказывает своим правнукам сказки. У него их восемь.
Она весело взглянула на собеседника из-под опущенных ресниц. Герцог нахмурился, а затем мягко рассмеялся, подняв одну руку словно щит:
– Touché![1] А вы умеете дерзить!
– Только если меня вынуждают к этому.
Она тронула лошадь, направляя ее вперед. Амстел слегка отпустил поводья, позволяя своему жеребцу идти вровень с ней. Какое-то время они ехали в тишине, нарушаемой лишь хрустом снега под копытами коней.
Герцог первым нарушил молчание.
– И все же я поговорю с вашим отцом. Вам не следует выезжать одной!
Эмбер окинула его задумчивым взглядом:
– Зачем? Неужели вам так претит то, что сестра вашей невесты нарушает правила приличия?
– Меня беспокоит то, что под этим снегом лежит лед, а ваша кобыла подкована… Упади она, вы можете пострадать, а Корнелия заметит ваше отсутствие в лучшем случае лишь тогда, когда кухарка опоздает с обедом.
Он насмешливо посмотрел на нее, чуть наклонив голову набок, точно дрозд.
Эмбер вспыхнула:
– Вы намеренно пытаетесь оскорбить меня, преуменьшая мою значимость?
– Я ее преувеличиваю, – мягко возразил он. – И не понимаю, почему вы похоронили себя заживо в этом доме и позволяете так помыкать собой. Почему не вышли замуж? Только не говорите, что вам никто и никогда не делал предложений!