– Да, но…
Эмбер беспомощно посмотрела на сестру.
– Никаких «но». Мне искренне жаль, что два столь важных события совпали. Будь это любой другой прием, им можно было бы пренебречь, но это бал мэрии, и мы, дорогая, обязаны почтить его своим присутствием.
– Да, мессир. Но, может…
Эмбер снова посмотрела на Люси. Амстел покачал головой.
– Нет, Колючка. Вы прекрасно знаете мое мнение относительно зеленых девчонок и их младших сестер. И позвольте больше не касаться этой темы! Мадемуазель Люси, мое почтение!
– Эм… он такой… грозный! – прошептала Люси, выждав, когда закроется дверь за хозяином дома.
– Нет, дорогая, он просто старый и занудный! – Эмбер сказала это достаточно громко, прекрасно зная, что драконий слух уловит ее слова. – Впрочем, расскажи лучше, как ты учишься.
Люси сначала неуверенно, а потом бойко начала пересказывать все девичьи шутки. Она так здорово копировала преподавателей и подруг, что юной герцогине казалось, будто она сама побывала там.
Сестры провели весь день вместе, гуляя по магазинам и наслаждаясь обществом друг друга. Почти не ограниченная в деньгах Эмбер с удовольствием покупала сестре разные безделушки, а заглянув в ювелирный магазин, преподнесла пару золотых сережек с жемчужинами. Люси была поражена тем, как много народа знает ее сестру, и тем, с каким почтением кланялся герцогине Амстел хозяин ювелирной лавки.
– Эм, ты стала такой… – Она не смогла сразу подобрать слова. – Такой важной…
– Глупости, Люс, – отмахнулась та. – Они так же лебезили бы и перед тобой, будь ты…
Эмбер осеклась и виновато посмотрела на сестру. Та покачала головой.
– Нет, Эм, я никогда не смогла бы говорить с герцогом так, как ты. Ты его ни капельки не боишься?
– Разумеется, нет! – смеясь, ответила та. – Хотя готова держать пари на свои бриллиантовые серьги против ленты твоего капора, что вечером он еще припомнит мне те слова!
Герцог Амстел не стал разочаровывать жену и начал разговор, едва они сели в карету, чтобы отправиться на бал.
– Старый и занудный… – протянул он, насмешливо глядя на Эмбер.
Девушка пожала плечами:
– Я не устаю повторять, что такова участь тех, кто подслушивает под дверью: слышать о себе нелицеприятные слова. – Она с улыбкой взглянула на мужа.
– Увы, но как иначе узнать о себе правду?
Фернанд задумчиво посмотрел в окно и больше не возвращался к этой теме.
Люси уехала на следующий день. Сестры горячо попрощались, обещая ежедневно писать друг другу.
Сам Амстел не вышел к свояченице, передав свои уверения в почтении через жену.
– Бедняжка всегда вздрагивает при виде меня. С моей стороны было бы жестоко постоянно попадаться ей на глаза… даже в моем собственном доме.