– Поди, по-нашему ни бельмеса?
– Увы, но немного понимает английский, правда совсем не говорит.
– Это ничего, наш Алексей Михайлович по-английски что твой лорд шпарит. А много ли за аренду хотите?
– Да какое там, тут бы дом под присмотром был – и слава богу. Ну, только если самую малость, для порядка.
– Тогда сговоримся!
* * *
Может быть, в первый раз за последние десять лет Алеша был счастлив. Все, о чем он мечтал в своей жизни, осуществилось. Он стал настоящим морским офицером и служил на настоящем броненосце. Пусть это был не новейший «Цесаревич» или «Ретвизан», но все же довольно мощный и современный. Кают-компания тепло приняла его, да и матросы быстро раскусили, что молодой член императорской фамилии – человек вовсе не злой и зря не обидит. Тут, конечно, больше была заслуга Архипыча, ставшего непререкаемым авторитетом среди нижних чинов и часто рассказывавшего, что Алексей Михалыч человек правильный, даром что великий князь. Господа офицеры же оценили его скромность и деликатность, а также хорошее знание морского дела, увидеть которое в члене императорской фамилии никто не ожидал. Особенно близко Алеша сошелся с лейтенантом Барановым. Припомнив хорошенько сдачу экзаменов и производство в офицеры, случившееся у них одновременно, они обнаружили, что были представлены друг другу прежде, и возобновили знакомство.
В штат броненосца лейтенанта зачислили в качестве вахтенного офицера. Место его по боевому расписанию было в батарее шестидюймовых орудий. Впрочем, молодой офицер не ограничивался по службе своим заведованием и в ближайшую неделю облазил весь корабль от боевого марса до котельного и машинного отделений. В последних он обнаружил недурное знание устройства паровых машин, так что старший судовой механик Меньшов в шутку предложил ему поменять специальность. В кают-компании это предложение вызвало смешки, но великий князь и не подумал обижаться.
– Благодарю вас, Петр Яковлевич, но пушки не брошу.
– А вот это правильно, Алексей Михайлович, – поддержал его Лутонин, – как говаривал незабвенный Федор Федорович, «корабли для пушек!»
– Господа, может, хватит о пушках, – усмехнулся младший штурман мичман Де-Ливрон 5-й. – Что слышно в городе?
– Не могу ничего сказать, любезнейший Борис Рудольфович, спросите лучше у Ломана.
Только что вернувшийся с минных складов мичман Ломан отставил в сторону стакан с чаем и пожал плечами.
– Ничего особенного, разве что все японские подданные сидят на чемоданах, готовые при первом сигнале своего консула покинуть наш богом спасаемый Порт-Артур.