Тем временем наступил очередной акт разыгравшейся на островах Эллиота трагедии. Поняв, что уйти не удастся, командиры оставшихся японских кораблей пошли в самоубийственную атаку на русский броненосец. Уже потерявшему половину артиллерии «Хасидате» почти удалось подойти к своему врагу, но новое попадание уже двенадцатидюймового снаряда разворотило ему борт ниже ватерлинии, и многострадальный крейсер тут же начал оседать на него. В этот момент японские артиллеристы дали последний залп по своему противнику из трехсотдвадцатимиллиметрового орудия. Однако быстро увеличившийся крен помешал им прицелиться, и тяжелый снаряд лишь бессильно взметнул огромный столб воды у борта русского броненосца. В этот момент от сотрясения, вызванного последним выстрелом монструозной пушки, лопнула с трудом удерживающая напор воды переборка, и «Хасидате» стремительно перевернулся. Еще хуже пришлось «Мацусиме», поскольку ее орудие главного калибра находилось на корме и не могло стрелять по противнику во время атаки. Впрочем, японские моряки попытались выйти из положения, пустив в русский броненосец самодвижущуюся мину. Их затея почти удалась, но на «Николае» вовремя заметили пузырьковый след и сумели отвернуть.
– Обратите внимание, господа, – с веселой злостью в голосе воскликнул Алеша, наблюдая за боем, – кажется, наш противник пошел ва-банк!
– Расстояние великовато, – поморщился Черкасов, прекрасно понявший, куда клонит великий князь.
– Это не повод бездействовать, Василий Нилович, – отрезал командир. – Начинайте пристрелку!
Еще не остывшие орудия главного калибра «Осляби» снова пришли в движение, выискивая далекую цель среди островов, и, остановившись на ней, подобно огнедышащему дракону изрыгнули пламя двухорудийного залпа. Всплески поднялись неожиданно близко к «Мацусиме», а немедленно последовавший за ним второй с некоторой натяжкой можно было считать накрытием. Обрадованные русские артиллеристы принялись вести огонь с максимальной скорострельностью, и скоро их усилия увенчались успехом: один из десятидюймовых снарядов поразил готовый к выстрелу минный аппарат. Всепожирающее пламя вырвалось из-под палубы японского корабля, и ужасный грохот возвестил о его гибели. Великолепная стрельба броненосца не осталась незамеченной, и на мачте «Пересвета» взвился сигнал, выражающий удовольствие адмирала.
Следом пришел черед канонерских лодок «Акаги» и «Осима». Этим маленьким кораблям с устаревшей артиллерией было уже более пятнадцати лет, и все, на что они годились, это патрулирование вокруг островов. Их команды честно попытались выполнить свой долг перед императором, но артиллеристы «Николая», поднаторевшие в стрельбе по шныряющим по внешнему рейду Порт-Артура японским миноносцам, не оставили им ни единого шанса. «Осима», получив подряд три попадания, перевернулась и затонула, а «Акаги» удалось выброситься на берег и спасти экипаж.