– Боюсь, уже без нас, – грустно проронил великий князь, не разделявший отчего-то всеобщего воодушевления.
– Да что с вами, Алексей Михайлович? – удивленно спросил командующий. – Ну да, попало нам знатно, так мы рядом с базой. Господь не без милости, доведем броненосец до Порт-Артура, да и починим.
– Вам надо перейти на другой корабль, – не слушая его, продолжал говорить Алеша, – лучше всего на «Ретвизан»…
Лицо командира «Осляби» все больше бледнело и, с трудом договорив, он вдруг вынужден был схватиться за амбушюр[108]. Все присутствующие с недоумением обернулись к нему, и вдруг горнист, заметивший, как на белоснежном мундире великого князя расплывается красное пятно, с ужасом закричал:
– Его императорское высочество ранен!
* * *
Когда Стессель появился в штабе четвертой дивизии, их превосходительство генерал Фок изволили обедать. Александр Викторович с утра находился в превосходном расположении духа, и никакие мелкие неприятности, вроде высадки японцев в шестидесяти верстах от него, не могли испортить ему настроения. Во всяком случае, он так думал. Впрочем, поначалу визит начальника Квантунского укрепленного района не показался ему чем-то неприятным. Ну, подумаешь, посетил, дело-то житейское. Но дальше все пошло совсем не так, как он рассчитывал. Анатолий Михайлович, с которым у него успели сложиться вполне приятельские отношения, был сегодня настроен крайне нелюбезно, присоединиться к трапезе отказался и потребовал точных сведений о нахождении японцев. Услышав это, Фок почувствовал себя немного неловко. Дело в том, что выставив караулы вокруг своей позиции, он совершенно не озаботился разведкой. Однако бывший жандарм скоро нашелся и приказал позвать подхорунжего Стражи КВЖД Нестроевого, недавно притащившего со своими казаками пленного японского офицера. Японского языка никто в дивизии Фока не знал, а по-китайски тот общаться отказывался. Так что генерал решительно не мог себе представить, что с ним делать. Бравый подхорунжий явился через несколько минут и четко доложил обо всех обстоятельствах дела.
– Что говорит пленный? – важно осведомился Стессель.
– Не могу знать, ваше превосходительство, – гаркнул казак, – не говорит по-нашему!
– Что же переводчика не сыскали?
– По-китайски тоже молчит, анафема!
– Так прислали бы его в Артур, – рассердился генерал, – уж у нас бы ему язык развязали!
– Их превосходительство генерал Фок не велели!
Впрочем, начальник укрепрайона уже сообразил, что такое решение вне компетенции казака, и сменил гнев на милость.
– За взятие пленного полагается тебе, братец, крест. Но, может, кто еще отличился, так ты доложи, за богом молитва, а за царем служба не пропадает!