После выстрела пушки ИС-2 бронеколпак раскололся. К концу войны у немцев запасы металлов для легирования брони – хрома, марганца, ванадия, никеля – истощились. Броня не только толстая должна быть, но и вязкая. А бронеколпаки имели броню высокой прочности, но хрупкую. От удара тяжёлого снаряда бронеколпак треснул, большой кусок брони вывалился, команда ДОТа погибла от осколков. Чем выше твёрдость, тем менее вязкая сталь, даёт осколки от внутренней поверхности, поражая экипаж. У многих танкистов кожа на лице посечена мелкими осколками брони, а кто и зрения лишился.
С бойцами штурмовой группы Илья побежал по тротуару к перекрёстку. На тротуаре битые кирпичи, брошенные детские коляски, домашняя утварь, которую оставили хозяева.
Илья споткнулся и упал. Это его спасло. Из дома на противоположной стороне улицы раздалась автоматная очередь, пули прошли немного выше, ударили по цоколю дома. Если бы он стоял либо бежал, пули бы его задели. Разведчики сразу открыли огонь по окнам дома. Один из разведчиков навёл трубу панцерфауста на окно третьего этажа, выстрелил. Вспышка, рвануло здорово, из окон других квартир вылетели стёкла. Зато больше никто не стрелял. За разведчиками медленно полз танк, готовый в любой момент поддержать огнём.
Когда до перекрёстка оставалось совсем рукой подать, из-за угла здания показалась «Пантера». Дёрнулась, остановилась. Башня стала разворачиваться в сторону ИС-2. Но наши танкисты готовы были, снаряд уже в стволе и башню разворачивать не надо. Выстрел! Илью и разведчиков оглушило, свалило с ног. Находиться вблизи дульного тормоза мощной пушки опасно для здоровья, могут лопнуть барабанные перепонки или можно получить контузию.
Зато с «Пантеры» сорвало башню. Работал её мотор, а башню отбросило на десяток метров и боком воткнуло в землю, бывшую когда-то клумбой. Разведчики подбежали к перекрёстку, осторожно выглянули из-за здания. Ни танков, ни пехоты. Сделали танкистам знак – подъезжайте! Но, видимо, их заметили. Из окон здания, заложенного мешками, дал очередь МГ-42, прозванный «косторезом». Никого не зацепило, дрогнула рука у пулемётчика. Илья подбежал к танку, рукоятью пистолета постучал по броне, кричать бесполезно, двигатель ревёт. Откинулся верхний люк, выглянул танкист.
– Чего? – закричал он.
Илья по каткам взобрался на корпус.
– Справа, в третьем доме, пулемёт. Первый этаж, окна мешками заложены! – крикнул Илья.
– Сейчас мы его прихлопнем!
Танкист закрыл люк. С открытым лучше, ибо вентиляторы не справлялись с загазованностью кабины при стрельбе снарядами. Но было несколько случаев, когда немцы кидали с верхних этажей ручные гранаты. То ли мастера были, то ли случайность, но попадали. Взрыв гранаты в танке – страшное дело. Осколки рикошетируют от брони, поражают экипаж. И счастье, если не сдетонируют снаряды, а то и хоронить нечего бывает. Были люди в экипаже, и нет их.