– Пять минут отдых! – приказал Илья.
Илья посмотрел на Попова. Пока парень держится хорошо. От группы не отстаёт, не жалуется, хотя скверно ему, на лбу испарина и лицо бледноватое. Ему бы сейчас обезболивающее и отлежаться. Но индивидуальные аптечки в Советской Армии появятся уже после войны, по примеру германской армии. Например, у эсэсманов были при себе аптечки с наркотиком и шприц. Кололи при ранениях, не давая возникнуть болевому шоку. У пилотов в самолётах аптечки, причём на «лаптёжниках» «Ю-87» лючок аптечки открывался наружу и расположен был по левому борту недалеко от хвоста. В случае аварийной посадки наземные службы не теряли бы время на поиски бинтов и прочего. Аптечки были у танкистов и самоходчиков, но пользовались ими редко. При попадании снаряда в танк и пробитии брони у экипажа есть тридцать секунд на то, чтобы выбраться из горящей машины, уже не до аптечки.
Илья подозвал Лебедева, ножом вскрыл два замка. Внутри пакет из плотной бумаги, на обороте сургучные печати. Пусть его в штабе дивизии вскрывают, причём с мерами предосторожности. В последнее время немцы стали применять разные хитрости. Не зная вскроешь пакет, а содержимое самовоспламеняется. Такой можно открывать в темноте, при красном свете. Были и другие способы уничтожить секретные послания.
– Подъём! Вперёд!
И снова бег около получаса.
Как ни старался Илья прокладывать маршрут отхода в обход населённых пунктов, в стороне от чужих глаз, всё равно не получилось. Европа, в отличие от России, густо населена. Из одной деревни другую видно, и почти нет густых лесов. Да и какие это леса, если есть чёткие просеки, на каждом дереве затёс топором и номер. И проглядывается такой лес насквозь. Однако с началом войны в запустение всё пришло. Лесников в армию забрали, а может – сами сбежали куда подальше. И уже кусты на просеке выросли и прежнего порядка нет.
В таком лесу наскочили на крестьян, которые грузили на подводу короткие брёвна. Селяне испугались внезапно возникших людей. Если немцы, то запросто могли расстрелять на месте за порубку леса, да даже за сам факт нахождения в лесу. По правилам Илья тоже должен приказать уничтожить свидетелей, ибо могут донести старосте или оккупационным властям. Однако такой приказ отдавать не стал. В немецком лесу, наткнись он на немцев-селян, отдал бы приказ, не колеблясь.
Селяне застыли на месте с топорами в руках, боясь пошевелиться, и выдохнули, когда группа пробежала.
Но оставить похищение офицера с архиважными и секретными документами из ставки Гитлера безнаказанным немцы не собирались. Тут же были подняты по тревоге егеря и ГФП и уже подъезжал грузовик с собакой-ищейкой к месту диверсии. Мало того, в ближнем немецком тылу один из пехотных батальонов, что был в резерве, был построен цепью. Каждый пехотинец на расстоянии видимости от соседа, и двинулись в тыл, охватывая широкую полосу. На мостах выставили охрану. Можно подумать, в такой ситуации кто-то рискнёт пойти целой группой через мост, боясь замочить ноги.