Алиса, охнув, прижала руку ко рту, улыбка сползла с губ Светлого господина:
— Не переживай, жива она. Дурочка кричала, чтобы я убил её вместо тебя, — мрачно усмехнулся он: — Никогда не верил в любовь с первого взгляда, но сегодня слегка усомнился…
Алиса тоскливо посмотрела на его лицо, болезненно осознавая, что у неё-то сомнений уже не осталось: эта проклятая любовь существует и ранит больнее меча. Взгляд Клода потемнел, кадык дёрнулся, он хрипло произнёс:
— Убивать тебя я не намерен, но наказать всё равно надо.
Алиса сжалась, боясь новых шлепков, но Клод бросился на неё быстрой коброй и, прижав телом к земле, завладел губами. Мир словно взорвался на миллион разноцветных осколков, грудь опалило так, что стало невозможно дышать, по щекам покатились слёзы. Светлый господин намеренно причинял боль на грани сладости, сминая губы, покусывал язык. Услышав его глухое рычание, Алиса затрепетала и, обвив его шею руками, прижалась так крепко, насколько только способна, будто стремясь слиться с ним, раствориться. Грудь Клода вздымалась, ладони обхватили её лицо, господин впивался в неё, словно жаждал выпить саму жизнь. Потеряв контроль, Алиса стонала в его губы, подрагивала всем телом, скользила ладонями по его мощным плечам.
— Папа, папа, — услышала Алиса высокий детский голос: — Смотри, там благородный господин мальчика ест!
Алиса вздрогнула всем телом, Клод отпрянул так, словно внезапно обнаружил, что разлёгся на горящих углях. Вскочил и в три прыжка догнал визжащего мальчишку. Схватив брыкающегося пацана, прижал ладонь к его рту и прошипел:
— Тихо. Если перестанешь кричать, я подарю тебе, что захочешь!
Мальчишка обмяк в его сильных руках, потом глазёнки хитро сверкнули, и он ткнул пальцем в Твэла. Клод хмыкнул:
— Губа не дура! Но нет, я подарю тебе вот ту кобылу…
Он показал мальчишке Розамунду. Алиса вскочила на ноги и крикнула:
— Ну уж нет! Она моя!
— Кобыла Пола, — холодно поправил её Клод. И посмотрел на пацана: — Отдаю без седла. Согласен?
Тот быстро-быстро закивал, и Светлый господин выпустил мальчишку. Быстро расседлал Розамунду и, игнорируя недовольный взгляд Алисы, посадил на кобылу мелкого шантажиста и, вручив поводья, нахмурился:
— Ты же знаешь, что будет, если проболтаешься?
Тот довольно кивнул и, дёрнув ногами, легко направил Розамунду к нагруженной сеном повозке, которая стояла в паре сотен метров. На снопе, раскинув руки, лежал мужчина, — должно быть дремал. Алиса проследила за удаляющейся кобылой, вздохнула, — а она уже начала привыкать к скотине! — и повернулась к Светлому господину, который затягивал подпруги, седлая Твэла.