— Девушка, вы куда?
— Как куда? В ботанический сад.
— Нельзя, изнасилуют.
«Ну ты и долбанутый, — думаю я, — надо пойти с другого входа».
Иду к другому входу. Охранник у другого входа спрашивает:
— Девушка, вы куда?
— Как куда? В ботанический сад.
— Нельзя, изнасилуют.
Какая-то девушка рядом скандалит:
— Дайте мне жалобную книгу. Я объездила все ботанические сады Союза и нигде такого безобразия не было!
— И в Батуми были? — спрашиваю ее.
— И в Батуми, — отвечает она.
— И не изнасиловали? — удивляюсь я.
— А почему, собственно, меня должны были там изнасиловать? — в свою очередь удивляется она.
— Стоило мне переться в Ташкент! — вздыхаю я и начинаю искать блат. И представьте, приятельница моей приятельницы его находит. Она находит человека, который в ботаническом саду работает фотографом. Теперь мы идем туда вдвоем с фотографом. Фотограф протягивает свой пропуск.
— А это с вами кто? — спрашивает охранник, показывая на меня.
— Эта женщина работает в Харьковском ботаническом саду, она просила меня показать ей Ташкентский, — врет фотограф.
— Нельзя — отрезает охранник.
— Ну почему? — кричу я.
— Вы знаете, что может произойти, когда молодая девушка гуляет с молодым человеком по ботаническому саду? — тактично намекает мне охранник.
— Ха, — усмехаюсь я, — этого молодого человека я знаю сто лет, и если бы ему хотелось от меня чего-либо, у него не было бы нужды тащиться со мной на другой конец города в ваш ботанический сад.
— Нельзя, — знай талдычит свое охранник.
И тут мне приходит в голову спасительная мысль. Я вынимаю свой паспорт и кладу на стол перед охранником: — Возьмите.
— Зачем он мне? — пытается он всучить мне его обратно.
— Как зачем? — удивляюсь я. — Что со мной может случиться, если у вас будет мой паспорт?
— Причем тут ваш паспорт? — выпяливается он и вновь пытается всучить мне его.
— Нет, пусть он будет у вас, — я непреклонна… — И вам будет спокойнее, и мне.
Он не знает, что мне на это возразить. Он сдается:
— Смотрите на меня внимательно!
Я стою и смотрю на него. Он таращится на меня, словно фотографирует взглядом, потом обращается к фотографу:
— Чтоб в таком же виде вернули!
И мы проходим. А там, оказывается, и смотреть-то вовсе не на что. Это же вам не Батуми. А в Батуми я уже и не рвусь. Хрен с ним!