Как же я любил канун Зимнего праздника! Его музыку и отличную еду, всевозможные напитки, льющиеся рекой. Некоторые наслаждались Дымом из крошечных жаровен на столах. Юные леди в своих лучших платьях бесстыдно кокетничали с юношами в светлой неудобной одежде, просто усыпанной пуговицами. И я оказался не единственным в туфлях на каблуках с закрученными вверх носами. В действительности, моя обувь оказалась достаточно скромной в этом отношении. Эта мода сделала из зажигательного танца истинный конкурс ловкости, и не один парень, поскользнувшись, падал в изнеможении.
У меня был только один неприятный момент: когда я заметил Уэба на другом конце комнаты. Каким-то непонятным образом я ощутил мастера Уита Баккипа. Думаю, он нащупал меня своим Уитом, интересуясь, почему я кажусь таким знакомым, и я почувствовал, как его магия тянется ко мне. Я отвернулся и нашел предлог покинуть эту часть комнаты. В тот вечер я больше его не видел.
Я встретил людей, о которых говорил мне Чейд, и незаметно пробрался в их беседу. Я выглядел подвыпившим и наслаждался, играя роль слегка нетрезвого молодого лорда, громко хвастающегося своим неожиданным богатством. Я крутился среди купцов и лавочников, подальше от помоста, где собрались знать и королевская семья, проводя переговоры с торговыми представителями Бингтауна, Джамелии и Кельсингры. Лишь вскользь я увидел леди Кетриккен в простом бледно-желтом платье, отделанном баккипским синим цветом.
Король Дьютифул и королева Эллиана степенно прошли по залу, принимая поздравления и, в свою очередь, поздравляя мелких дворян и богатых торговцев. Дьютифул шагал торжественно, величественно. Солидность ему придавала аккуратная бородка, которую он недавно начал отращивать. Королева улыбалась, ее рука лежала на предплечье мужа. Ее корона держалась на черных кудрях, остриженных так же коротко, как и мои волосы. Я слышал, что она обрезала волосы в знак траура по потерянному ею младенцу, дочери. Этот заметный признак ее длительного траура смутил меня, хотя я отлично понимал ее. И я был рад увидеть ее здесь. Сумасбродная девчонка, скачущая на пони через препятствия, пропала. Можно было ожидать, что маленькую смуглую Эллиану затмит высокая белокурая Кетриккен, бывшая королева Шести Герцогств, но этого не произошло. Много лет назад эти двое достигли согласия, и теперь хорошо дополняли друг друга. В то время как Кетриккен призывала королевство искать новые пути, новых торговых партнеров и новые способы ведения дел, Эллиана оставалась верна традициям. Матриархальное воспитание на Внешних островах пропитало ее уверенностью в праве вести людей. Позади нее шли сыновья, безупречно одетые в синий баккипский цвет, но каждая пуговица на их костюмах изображала прыгающего нарвала — символ материнского дома. Я помнил их младенцами, знал и маленькими мальчиками. Те дни давно прошли. Теперь это были юноши, и принц Интегрети уже носил простую корону будущего короля. Принц Проспер больше походил на мать, но его высокий лоб выдавал в нем кровь династии Видящих. Я улыбался, глядя, как проходит королевская семья, и слезы гордости защипали мне глаза. Мир между Шестью Герцогствами и Внешними островами — это наша работа, моя и Шута. Я притворно закашлялся, чтобы протереть слезящиеся глаза, потом поспешно отвернулся и начал пробираться сквозь толпу. Такое поведение никак не подходит лорду Фелдспару.