— А, ну следи, следи, — отозвался полузверь, но слова Вельды облегчения не принесли. Ощущение напряжения усиливалось.
Они уже около часа шли через мост, ориентируясь лишь по светящейся клинописи по его бортам, чтобы не свалиться. От одной мысли, что его несет сквозь бесконечную черноту, у Лотера сжимался желудок. В подобных падениях неприятней всего то, что не обо что удариться и обратиться в летучую тварь. Он несколько раз слышал рассказы о воргах, которая умудрялись упасть с большой высоты. Так и разбивались насмерть, не сумев перекинуться. И даже быстрое звериное заживление ран не спасало.
Каменный пол холодит стопы, от краев струятся прохладные потоки и колышут волосы. Как только они отошли подальше от зала с мертвяками, воздух очистился и теперь в нем нет вообще никаких запахов. Такое ворг встречал лишь пару раз, когда оказывался в пещерах.
Фалк идет чуть впереди, плечи расправлены, волосы взлохмачены и торчат, как колючки ежа. А сам он выглядит грозно и сурово, готовый кинуться на любого, кто посмеет угрожать вожаку. Полузверь хмыкнул. Звереныш во время путешествия матереет на глазах, что делает честь и ему и его матери, которая смогла воспитать такого ворга. Он действительно станет достойным членом стаи.
Вельда слева держится чуть позади, но Лотеру все равно видно, как она поглядывает на него, как оценивающий взгляд скользит по крепкой спине вожака и как он, время от времени, сползает ниже.
Воржиха не видела, что он замечает ее взгляд, но щеки стали наливаться румянцем — звериное чутье сработало и подсказало.
Спешно отвернувшись к темноте, она проговорила, как показалось воргу, с каким-то напряжением:
— Лотер, ты уже пробовал обращаться?
— Когда б я пробовал? — вопросом на вопрос ответил он.
— Ну…
— Все время с вами был, — сказал он. — Вы бы заметили. Озвер уже лезет наружу, хотя пока и не до конца. Но лекарство страговского лекаря работает. Чую, уже скоро вся дрянь выйдет. Тогда посмотрим, где ворги зимуют.
— Ну слава великой медведице, — отозвалась Вельда, но полузверь заметил, как она помрачнела, напряглась и стала что-то бормотать.
Он довольно оскалился и произнес:
— Не переживай, воржиха. Если тебе так хочется, можешь и дальше мне раны бинтовать. А то вон, как поникла сразу.
Вельда рассеянно улыбнулась и кивнула. Полузверь хрустнул шеей и вновь ухмыльнулся. Воржихи не только стыдливые, но о заботливые, когда дело касается воргов и щенков. Видимо, она и впрямь прикипела к нему, даже несмотря на то, что не принадлежит его стае. Идет, понурив голову, смотрит под ноги, пинает невидимые камешки.