— Я пожалуюсь Хранителю Теонарду, — фыркнула девушка и, задрав подбородок, пошла по дороге в направлении Цитадели.
Фалк проводил ее взглядом и спросил:
— Она очень расстроена.
— Ага, — согласился полузверь. — Что лишилась кошелька. Это не воржиха, которая будет выть по погибшему воргу. Это человек. У них все по-другому.
Амазонки, наконец, перестали шарить по кустам. Одна из них, поджарая и загорелая Иллара, подбежала и проговорила:
— Слава богам, вы пришли. Опасалась, что отмахнетесь. Тут вот…
Она указала на мертвецов.
Лотер кивнул и сказал:
— Вижу.
Он опустился рядом с одним трупом и внимательно осмотрел раны. Порезы четкие и ровные, наносились специально, чтоб померли быстро. У остальных раны такие же, кроме того, который умудрился выжить. Этого полосонули по груди, но судя по направлению ран, целились в горло. Значит, среди них был молодой, неопытный.
След запаха ведет прямиком по дороге в сторону большого леса, словно ворги даже не пытались их заметать.
— Странно, — проговорил полузверь хмуро. — Очень странно.
Фалк добавил:
— Их было трое.
— Вижу.
— Но почему напали? Почему не скрыли следы? Их даже щенок выследит.
Лотер нахмурился сильнее.
— Это и странно.
На дороге со стороны Цитадели послышались шаги, через пару минут из-за поворота появился Теонард, красный от злости, как переваренный рак. Ноздри раздуваются, в глазах бешенство, а на щеках играют желваки.
— Лотер! — заорал он подходя. — Какого лешего? Я же просил усмирить своих воргов! Так ты выполняешь мои просьбы! Я к тебе, как к человеку, тьфу, как к другу пришел. Честно объяснил. И ты согласился выполнить!
Он приблизился, злой, как потревоженный шершень и бросил короткий взгляд на мертвых.
— Ты издеваешься, да? — спросил Теонард гневно. — Мы же…
— Да погоди ты орать! — рявкнул на него ворг, а Фалк рядом приосанился, мол, нечего грубить нашему вожаку. — Не мои это ворги. Не мои. Услыхал? Или уши помыть? Так я быстро помою. Могу оторвать, как эльфу. Оторвать?
Теонард, все еще красный, замолчал. Взгляд впился в мертвецов, словно от этого они могут ожить и пойти, как ни в чем не бывало, пить квас в «Лихой молот».
Потом сказал требовательно:
— Что значит, не твои?
— Вы сговорились все? Да? — вопросом на вопрос ответил полузверь. — То Керкегор, теперь ты. Если говорю, не мои, значит не мои. Для тугодумных поясняю. Они не из Цитадели, не из моей стаи, и вообще, не знаю откуда.
Краснота с лица Теонарда сошла. Он бросил короткий взгляд на звереныша, который стоит позади Лотера, гордый, как раздувшийся гусь, и напряженный, словно готов кинуться на самого Главу по одному взгляду полузверя.