Мока работала хорошо. Выполняла ли она все свои обязанности? Дани понятия не имел, что входит в обязанности агронома; он знал только, что тот должен, принимая во внимание все природные и экономические условия в данном хозяйстве, добиться производства продукции самого высокого качества при минимальной затрате труда и средств. Дани и не подозревал, что агроном, пришедший из большого государственного хозяйства, может считать условия в кооперативе «Новая жизнь» довольно примитивными. Мока не только выполняла свою работу, но и создавала для нее условия. Ей стоило неимоверного труда закрепить состав бригад. Особенно трудно было заставить работать женщин.
— Куда я дену ребенка? — ворчала какая-нибудь из них.
— А куда ты девала его в прошлом году? — спрашивала Мока. Но ее бывшие школьные подружки лишь пожимали плечами.
Она до тех пор теребила работников райсовета, пока в деревне не открыли трое яслей и детский сад. Потом она организовала особые женские садоводческие и полеводческие бригады и, хотя ей не удалось добиться, чтобы они соревновались с мужскими бригадами, лучшие показатели она ежедневно вывешивала на воротах конторы (где прежде обычно красовались списки передовых и отстающих налогоплательщиков), считая, что это окажет некоторое воздействие. В автодорожном управлении она хлопотала, чтобы автобусы, проходившие по деревне в трех направлениях, останавливались на околице. Тогда не приходилось бы таскаться пешком в поле с мотыгой в руках тому, у кого не было велосипеда. Она хотела также добиться, чтобы за прогулы вычитали трудодни, но правление не ставило ее предложение на голосование.
— Мы не можем вводить здесь принудительную систему, — заключил спор Дани. — Кооператив — это добровольное объединение трудящихся крестьян.
Мока терпеть не могла беспорядка. И теперь ей казалось, что она живет в доме, где метут сор из одного угла в другой. Организация сельскохозяйственных работ даже в госхозе требовала большой гибкости, потому что многое зависело от погоды. А здесь многое зависело не только от погоды, но и от настроения двухсот пятидесяти человек. Моку раздражала горячка, приводило в уныние безнадежное чувство, что в кооперативе долго еще будет царить хаос, так как приступить к наведению порядка удастся лишь осенью, когда покончат с чересполосицей. Что уж говорить о научно обоснованной хозяйственной системе, имеющей огромные перспективы, о которой столько пишут и спорят в советских специальных журналах! Все это маячило где-то далеко впереди. И Моку волновало, что ряд вопросов совершенно не волнует председателя. Кооператив пока еще не стал крупным хозяйством, и никто не прилагал усилий, чтобы вывести его на этот путь. А на ее попытки, как ей представлялось, смотрели с недоумением.