«Как хочешь, но я не могу жить без классической музыки», — так Регина объясняла Дани свою изобретательность, а на рассвете, провожая его до шоссе, восклицала с восторгом, указывая на окрестные поля: «Смотри, смотри! Словно все это изобразил Гольбейн!»
Дани сел в кресло, обитое бордовым плюшем, и хозяйка подала ему зеленый тягучий ликер. Но тут же спохватилась:
— Я-то хороша! Ведь ты его не любишь! — И она принесла бутылку прозрачной палинки. — Чему я обязана вашим посещением, господин председатель?
— Я проверяю, кто из членов кооператива ходит на работу, а кто нет. Ваше место, сударыня, сейчас на свекольном поле.
— С такими руками, господин председатель? С такими руками? — И она выставила перед Дани свои полные, соблазнительные руки.
Дани захотелось впиться в них зубами. Он откинулся на спинку кресла и перевел разговор на серьезную тему:
— Мы покупаем у тебя, Регина, коровник.
Она внимательно посмотрела на него: не шутит ли он? Потом нехотя проговорила:
— Он не продажный.
— Почему?
— Мне самой он нужен.
— Не глупи. Ты сможешь держать там своих коров.
— Все равно не продажный.
— У нас есть на это тридцать тысяч форинтов. Я знаю, что он стоит дороже, но мы не имеем возможности платить больше. А тебе не представится другого случая сбыть его с рук. Если ты не продашь коровник, он рано или поздно развалится. Ведь тебе он больше никогда не понадобится.
— Ты в этом уверен?
— Точно так же, как в том, что сижу сейчас здесь у тебя.
— Ты говоришь так по долгу службы. — Она взглянула на него с надеждой: — Лишь потому, что обязан так говорить.
— Ты мало что извлекла из уроков истории, — засмеялся Дани. — Перед пятьдесят шестым годом ты тешилась той же надеждой…
— Ты очень изменился, Дани, — огорченно сказала Регина. — Помнишь, как мы строили планы, что я получу назад свои пятьдесят хольдов и ты будешь на них хозяйничать?
— Ты же их не получила, — грубо отрезал Дани. — И не получишь. Не надейся на это, Регина.
Регина сидела рядом с ним на ручке кресла. Своими нежными пальцами она гладила его по голове.
— Я понимаю, что теперь ты просто не можешь говорить и поступать иначе. Но почему ты обижаешь тех, кто сроду тебя не обидел? Неужели ты так же относишься к своим родственничкам? Я, видно, не заслужила у тебя того, что заслужил этот жулик, твой дядька?
У Дани возникло неприятное чувство, будто он прикусил что-то твердое больным зубом. Значит, вот каким считают его в деревне? Надо опровергнуть эти слухи. Но как?.. Подняв голову, он посмотрел в глаза Регине: от кого она могла слышать такое и при чем тут ее коровник? Но тут он уперся лбом в пышную грудь Регины. Помимо своей воли он крепко обнял женщину и потянулся к ее губам. Через минуту, не прерывая поцелуя, встал с кресла и повел ее к стоявшему поблизости дивану. Это был не старый, скрипучий диван, а другой, который Дани привез сюда в декабре пятьдесят шестого года на подводе с резиновыми шинами.