Дюри прошел по проходу между рядами к сцене и передал Дани бумагу. Он подождал там, пока ее зачитали вслух, взял обратно и предусмотрительно спрятал в карман. В зале раздался смешок.
Сидевшая в одном из последних рядов Мока попросила слова.
— Я очень рада, что товарищ Пеллек поднял этот вопрос. Мы еще осенью заметили, что у нас в кооперативе исчезло куда-то двести хольдов земли. Мы были заняты тогда организационными делами, и у нас не хватило времени еще раз обмерить приусадебные участки. Но дело нельзя так оставить, потому что одни за счет других получают лишние доходы. Ведь не только у Лимпара, но и еще у некоторых членов кооператива приусадебные участки больше, чем положено. Кто-то же использует двести хольдов общественной земли! Кто и как это делает, мы пока еще не знаем. Исключение составляет один Лимпар. Я предлагаю снова обмерить все приусадебные участки, и тех, у кого надел больше нормы, мы обложим налогом.
В зале поднялся шум одобрения, раздались хлопки. В гуле голосов можно было разобрать:
— И у Циммера большой приусадебный участок… И у Кривошеего тоже… Пусть платят!.. Ишь скареды!
Дани вспомнил, с каким злорадством говорили о богатеях некоторые бедные крестьяне после организации кооператива: «Им позарез нужен кооператив». — «А тебе разве не нужен?» — «Мне тоже нужен, но им особенно».
Ему не оставалось ничего другого, как вынести на голосование вопрос о новом обмере приусадебных участков. Решение произвести обмер приняли незначительным большинством голосов. Дани смотрел на поднятые руки, про себя отмечал, кто не голосовал, и убеждался, что таких немало. У него внезапно шевельнулось какое-то дурное предчувствие, словно в комнате вдруг подуло из не известно откуда взявшейся щели, и он подумал, не лучше ли сразу отказаться от этой затеи. Вопрос о приусадебных участках надо было уладить прошлой весной или дождаться следующей весны. Ведь люди почти год проработали на своем поле, в саду или в огороде, трудились добросовестно, удобрили на десять лет вперед, пять-шесть раз перекопали землю, потому что не полагались на кооператив и хотели использовать свой маленький надел так, чтобы запасти хлеба на целый год и не голодать в случае, если они мало получат за трудодни.
Но общее собрание приняло решение, правда незначительным большинством голосов, обмерить приусадебные участки и отобрать лишний урожай.
Кто же сделает это? Ведь легко постановить, что необходимо обыскать чердаки, разрыть погреба, вывезти кукурузу из амбаров, но кто-то должен это сделать, а в домах молча и враждебно следят да каждым движением уполномоченного, словно он отбирает у голодного ребенка последний глоток молока. Кто же сделает это?