— Папы-мамы, говоришь? — желваки мужика надулись.
Лаврову совершенно не хотелось разводить агрессивную полемику с человеком, которого он видит первый и последний раз в жизни. Все будет, как в плохом кино. Сейчас этот «работяга» поведает ему о своей тяжелой судьбе человека, абсолютно не желающего трудиться, они обнимутся, спросят друг у друга «Ты меня уважаешь?» а завтра будут прятать глаза, пытаясь вспомнить: «Что, интересно, я ему вчера наплел?»
Но в этот раз Виктор ошибся. Его собеседник, которого, по удивительному совпадению нескольких последних дней, тоже звали Павлом, будто и не думал сильно пьянеть, а уж тем более обниматься. Закурив свою «Приму» без фильтра, он просто поведал историю из жизни…
— Два брата ехали по своим делам на машине. Трезвые ли, пьяные? Сейчас это уже не важно, — начал свой рассказ Павел, смачно затягиваясь «термоядерной» «Примой». — Попали в аварию… Один погиб. Второй, который был за рулем, — ни царапины… Брат… Родной брат… Не интересно?
Мужчина обратил внимание, что Виктор смотрит в окно.
— Нет-нет. Все нормально. Продолжай дальше…
Лавров слышал десятки таких историй, и ему действительно было не интересно. Но раз уж ввязался в разговор, нужно было уважать собеседника, и Виктор взял себя в руки и перевел взгляд на своего попутчика.
— …Дальше? Родители решили наказать преступника и подали иск…
«Родители? Иск? — пробило журналиста. — Да нет же. Бред, какой-то бред…» Но Виктор не ослышался.
— Да, родители обвинили старшего сына в гибели младшего, — кивнул собеседник, как бы поддакивая самому себе.
— …Но подожди! — путаясь в услышанном, переспросил Виктор. — Насколько мне известно, в случае гибели кого-то в ДТП в полиции в любом случае обязаны возбудить уголовное дело!
— Знаю только одно, — отмахнулся от Лаврова собеседник. — Парень мог и не сесть, а сел на шесть лет за убийство по неосторожности… Еще мать бегала и орала на все село: «Я его посажу! Я его накажу!..»
— Как?! — Виктор отказывался верить своим ушам.
— Вот так, Витя, вот так, — грустно резюмировал Павел. — Но дальше — больше. Через полгода родителям сообщили, что их сын, которого они так сурово наказали, был убит в тюрьме во время криминальной разборки.
— Ё!.. — воскликнул потрясенный журналист.
— Вот и я говорю, ё… За год потеряли все, что у них было — двух сыновей… А потом?.. А потом сами ушли, один за другим… Тоже за год.
— А-а-а… — Виктор с явным недоверием хотел задать еще какой-то вопрос, но вдруг уперся в жесткий взгляд Павла.
— …Не веришь? А я верю. Потому что знаю… Я племянник тети Зои и двоюродный брат этих парней. Еду вот оформлять наследство после смерти дяди Пети. Потому что другой родни у них не было… Вот тебе и братья. Вот тебе и папы, и мамы…