— Погоди, что значит — гадостный привкус? И как ты определяешь их эмоции? — озадаченно нахмурилась она.
— Ощущаю, — пояснил спокойно. — Я воспринимаю людей и некоторые вещи немного иначе, чем ты и все остальные гуманоиды. На расстоянии чувствую вкус, цвет, иногда запах, а вблизи добавляются привкус отдельных эмоций и их ощущение, при контакте это особенно выражено. Как ты понимаешь, вкус у чужой боли, страха и отвращения не очень-то приятный. Да, это одно из последствий изменения, — ответил, предваряя очередной вопрос.
Алиса медленно кивнула и умолкла, косясь на меня напряженно, оценивающе, словно примеряя к себе сказанное. Я же отвечал рассеянным, задумчивым взглядом, отстраненно любуясь ею: все же мне попалась красивая девушка. Светлая чистая кожа, карие глаза, медного оттенка тяжелые, гладкие волосы до плеч с несколькими кислотно-зелеными прядями; кажется, у современной молодежи это что-то обозначает, вот только я при всем желании не вспомню, что именно. Причем, похоже, все, кроме вот этих зеленых перьев, естественное, без врачебного вмешательства: на подобные ухищрения идут, чтобы привлекать внимание, а Алиса явно далека от таких стремлений.
Видать, с детства мечтала стать «диким» врачом, если с такой наружностью не нашла себе местечка поближе к дому.
— Ну, так что, мы договорились? — нарушил я в конце концов молчание.
— О чем? — спросила она, едва заметно вздрогнув от неожиданности.
— Ты не будешь шарахаться и кутаться вот в это?
— А какая разница? — озадачилась девушка. Не огрызнулась, уже хорошо.
— Честно? Люблю красивые вещи, — ответил я, пожав плечами. — А ты красивая, на тебя приятно смотреть.
На лице моего дорогостоящего приобретения отразилась внутренняя борьба, за которой я наблюдал с интересом, даже не пытаясь угадать, что с чем борется. Подозреваю, даже окажись я рядом и попробуй считать эмоции, ничего бы не получилось: когда человека терзают противоречивые мысли и чувства, я ощущаю… нет, сложно описать это словами. Своеобразный белый шум с удушливо-сладким привкусом ванили. Мерзость.
— Я постараюсь, — наконец пообещала «добыча».
Определенно, мне все больше нравится эта девочка: не врет, не лебезит, не трясется.
— Сколько тебе лет? — спросил я рассеянно.
— Двадцать шесть. А что?
— То есть и впрямь совсем еще ребенок, — проговорил задумчиво. — Зачем тебя понесло в эту глушь? Не нашлось работы поближе? Ты же явно из Солнечной империи, более того, по говору — землянка.
— И как это связано? — уточнила Алиса недовольно. Кажется, тема была ей неприятна, но отказаться отвечать девушка не рискнула.