– Она свихнулась, – сказал Рук. – Видели ее глаза? Это чистое безумие.
– Это скорбь, – ответила Киско. – Она в шоковом состоянии.
– Это похищение, – подал голос Верран. – Это рабство.
– Знаю, – кивнула девушка, и все последовали за Новой.
Дорога казалась сюрреалистично знакомой. Они дошли до перекрестка коридоров и резко замерли, охваченные одним и тем же воспоминанием. Все трое шли по этому же пути вместе с Корако. Слева находились ясли. Киско наполнило странное ощущение, что если она пойдет в ту сторону, то обнаружит их точно такими же, как в тот далекий день, когда Минья кричала и отбивалась от Корако.
Ей стало стыдно, что она не пыталась ничего сделать, ничего не возразила, когда Нова забрала силу Миньи.
– Это неправильно, – произнесла Киско.
Они прошли через дверь в большую комнату с обеденным столом по центру. Дальняя стена состояла из арок, ведущих в сад. Почти весь металл скрывался под изобилием цветов и лоз. Во главе стола стоял высокий стул. Нова отодвинула его и села, положив руки на подлокотники, словно пыталась вжиться в некую новую роль. Она уже была пиратской королевой Пожирателя. Теперь она стала капитаном ангела возмездия, которого не могла остановить ни одна сила в Континууме.
Лазло все так же висел в воздухе, но не прекращал брыкаться. Увидев Нову на стуле Миньи, он подумал, что это даже чересчур меткий выбор: один враг скользнул на место другого. На столе до сих пор лежала игральная доска, но все фигурки рассыпались по полу, и в чрезвычайном состоянии Лазло это говорило ему все, что нужно знать. Когда эта игра закончится, останется ли кто-то в живых?
– Я не стану тебе помогать, – сказал он Нове с желчью в голосе.
Она повернулась к нему с усталым, незаинтересованным лицом. Лазло знал, что она его не понимает, но все равно продолжал говорить, ведь угрозы и обещания – все, что у него осталось.
– Что бы ты ни задумала, для чего бы ни планировала меня использовать, у тебя ничего не получится.
В нем поселилась новая тьма, словно корень его души погрузился в скрытый ядовитый колодец и высосал его, очерняя Лазло возмездием и желанием прибегнуть к насилию, которого он никогда прежде не знал.
Нова не дала ему исполнить клятву, данную Сарай, и казалось, будто таким образом она превратила его в тень былого себя.
– Ты совершишь ошибку, – сказал Лазло, – но я буду готов, и когда это произойдет, я верну свою силу и заставлю тебя поплатиться.
В ответ, взмахнув запястьем, она подняла струю мезартиума с пола, встретившуюся со струей с потолка. Они сплавились посредине и в мгновение ока образовали вокруг него клетку. Прутья упирались в ноги и давили на голову, продолжая сжиматься вокруг Лазло. Она была такой маленькой. Он не мог даже сесть, а его ноги, и без того побитые после предыдущих попыток освободиться, согнулись и оказались прижатыми к телу. Лазло взревел от боли.